Заполнив меня до предела, Артем лег сверху и обнял руками как дракон — свое сокровище. Он что-то бессвязно шептал, но уже через несколько секунд его руки обхватили мои колени, он отклонился назад и задрав мои лодыжки себе на плечи и подхватив меня под задницу, он начал вбиваться внутрь.
— Моя, моя! Теперь ты будешь только моя, слышишь! — рычал он. — Я вытрахаю из тебя всех остальных твоих мужиков, я заполню тебя только собой! Моя сучка! Моя шлюха!
Его член двигался как заведенный, доставая до самых далеких пределов у меня внутри, жестко, яростно и горячо. Против своей воли я начинала ощущать, как мое влажное нутро, сначала возбужденное им, а потом вновь иссушенное его злыми словами, подстраивается под его размер и темп, начинает откликаться на его действия. Я вновь наполнялась влагой и с каждым ударом его органа в меня это становилось все легче и легче.
— Текучая сучка! — не замедлил заметить Артем. — Нравится, когда тебя ебут за большое бабло, да, шлюха? Я буду ебать тебя за самые большие деньги в твоей жизни, поняла?
Я только всхлипнула.
— Поняла?!!! — угрожающе зарычал он, сжимая мое горло ладонью. Под руку ему попалось ожерелье, и он закрутил его, душа меня золотой цепью с россыпью рубинов. Я выгнулась ему навстречу, и удар его члена в меня был особенно сладок и жесток. А когда он выпустил мое горло, наклонился и заполнил мой рот своим языком, я дышала им, дышала его поцелуем.
Он присваивал меня себе, ненавидя меня.
Это было ужасно. И это было…
Все-таки не зря я его любила, хоть он оказался совсем не таким. Ни один мужчина не мог бы быть таким страстным и неистовым, как он.
Скажи да
Он трахал и трахал меня, мне казалось, бесконечно.
Задрав ноги себе на плечи, поставив раком, уткнув лицом в подушку, вновь в миссионерской, просто разведя мои колени.
Кончив, он не успокаивался. Лежал рядом и гладил пальцами мое мокрое от пота тело.
И через десять минут у него снова вставал.
В какой-то момент он скинул все драгоценности на пол, потому что я все была в следах от них — и продолжил трахать, оставив на мне только ожерелье и браслеты.
Когда я захныкала, что мне уже больно, он достал смазку, щедро залил ее внутрь и продолжил.
Он был как безумный, никак не мог насытиться, не мог отпустить меня. Я уже засыпала, почти теряя сознание, и в мое тело вновь входил его член.
Кажется, я заснула, когда он повернул меня на бок, прижался сзади плотно-плотно и качал меня на своем теле как на больших волнах. Это было так спокойно и нежно, что я забылась и задремала.
Слишком много нервов я потратила в тот день на него. На все это. Слишком устала за этот бесконечно долгий день, начавшийся слезами и закончившийся… тоже слезами. И еще стертыми слизистыми, растраханным влагалищем, выкрученными как белье нервами.