Член протискивается между сжатых бедер и входит в мое тело так привычно, плотно и правильно, словно мы с Альбертом две части головоломки, наконец вставшие в нужное положение. Эти мысли не могут не тревожить.
Но чтобы тревожить, им нужно пространство. А все пространство заполнено Альбертом. Его руками, которые делают много очень волнующих вещей: пропускают между пальцами мои соски, скользят по животу, ласкают между ног, тянут меня за волосы, все-таки заставляя поцеловаться, хоть и сжатыми губами. Его телом, так плотно прижимающимся к моему, что я не знаю, как я отлипну от него, чтобы пойти на работу. Его членом, который движется внутри в томительном темпе, сначала резко врываясь, а потом медленно покидая меня. Его губами, зубами, языком, которые целуют, кусают, лижут мою шею, изгибы ушных раковин, плечи, спину, руки, пальцы. Его голосом, которым он мурлыкает мне в ухо сзади кошмарно непристойные вещи, рассказывает как ему тесно и горячо внутри меня, как он хочет натянуть меня на себя, как нравится трогать меня везде, совершенно везде.
Альберт кончает слишком быстро, хоть мы и возимся добрых минут сорок. Но я не устаю от него, я кажется только начинаю входить во вкус и хочу еще и еще. К тому же у нас осталось еще пятнадцать презервативов из заколдованной пачки и мне жутко хочется наконец потратить их все!
Но кому-то пора на работу. Например, мне.
— Так, в душ по отдельности, а то мы никогда не выйдем, — смотрит он на время на моем мобильнике. — А у меня, увы, дела.
— Ты заберешь свои часы? — вспоминаю я.
— Нет, я решил вообще их больше не носить. Они плохо вписываются в мою сексуальную жизнь.
— А как же серьезные деловые люди будут тебя без них воспринимать?
— Как-нибудь потерпят. Марш в ванную!
Я встаю и получаю шлепок по заднице для ускорения.
А когда возвращаюсь, и ванную занимает уже Альберт, я вдруг падаю как подрубленная на кровать и прижимаю ладони к щекам.
Что вообще происходит? Куда я мчусь? Я не понимаю его, я не понимаю себя. У нас такой охрененный секс, что можно забыть обо всем остальном, но ведь все остальное никуда не девается.
И если бы я действительно могла бы просто вечером встречаться с Альбертом, болтать и дурачиться, долго-долго кувыркаться в постели, потом засыпать в обнимку и начинать день тоже с утреннего секса — это было бы совершенно идеальной жизнью.
Проблема только в том, что то, чего я хочу — по сути и есть семейная жизнь. Когда люди живут вместе. А стоит посмотреть на ситуацию с этой точки зрения, назвать все своими именами, как тут же стеной встают проблемы — у него свой дом, а у меня свой. Моя скромная однушка явно не подойдет синеглазому миллионеру даже на пару ночей в неделю на регулярной основе. А я даже подумать боюсь о том, где он живет. Ночевать вместе — это уже не просто секс. Это какие-то обязательства. Общие планы. Обещания. Будущее.