— Саш, скажи нормально, ты чего психуешь?
Он вдруг остановился, посмотрел на меня безумным каким-то взглядом и резко нагнулся, упираясь в кровать кулаками:
— Карин, я был дураком, что тогда от тебя ушел.
— Вообще не спорю, — я тихонько отодвинулась подальше. — Но как-то поздновато каяться.
— Нет! Слушай! Я искал тогда, сам не зная чего! У нас все было просто замечательно, отлично, весело, спокойно, уютно. Даже секс, хотя он, говорят, уходит первым. Но я почувствовал, что у меня в жизни не было, знаешь, бури, безумия! Мы так здорово с тобой совпали, так все классно решали без скандалов и драм, что казалось, я упустил настоящую страсть.
— Саш, ты пьяный? — я сама была пьяная, но вот эти внезапные признания были как-то совсем за гранью адеквата.
— Карин! Прости меня!
— Давно простила, успокойся. Я знаешь сколько на психотерапию потратила? Я бы тебя даже раньше простила, если б знала, что столько денег угрохаю.
— Все будет иначе, Карин. Я теперь буду знать, какое ты сокровище и больше никогда тебя не оставлю. Я долго думал.
— Саш, — я отползла подальше и аккуратно поставила бокал на стол. На всякий случай допивать не стала. Он, вон, допил, и с дуба рухнул. Вдруг это накопительный эффект? — Мы вроде давно все выяснили, а?
— Я хочу снова быть с тобой. Возвращаться к тебе, обнимать по ночам. Мы же самые близкие люди, Карин, разве ты не чувствуешь? К кому ты прибегаешь, когда наделаешь глупостей или тебя кто-то обидит? К кому ты пришла, когда тебе опять разбили сердце?
— Саш, ты ведь меня разлюбил? — аккуратно напомнила я.
— Мне казалось, что любовь — это когда искры во все стороны, такое безумное фламенко, когда ты уходишь, я догоняю, я ухожу, ты догоняешь, фейерверки, страсть! А на самом деле любовь — это никогда не предавать и быть рядом, когда ты нужен. Вот это я понял за три с лишним года без тебя… но с тобой. Ты всегда мне напоминала об этом своим присутствием, своей поддержкой.
Очень хотелось заржать. Прямо в голос. Надо же. Один ушел от меня, потому что надежность не любовь, от другого я ушла, потому что фейерверки не любовь. Что же такое, эта чертова любовь?
— Нет, Саш, поезд ушел.
Я вздохнула. Мой терапевт сразу советовал отделиться от него, отдалиться и, если уж хочется, дружить только когда мы оба заведем свои семьи. Я тогда мягко отказалась от его совета. А вот теперь, кажется, доросла.
— Я тебя люблю! — упрямо сказал он, исподлобья глядя на меня.
Я потерла лицо руками. Оно ощущалось каким-то чужим. То ли из-за алкоголя, то ли из-за того, что вся ситуация выглядела полным бредом. Эти слова я мечтала услышать как минимум год. Как максимум — все три. До одного взгляда в синие глаза.