— Олечка, Олечка, а ну присядь.
Заботливые руки Виктории подталкивают меня к креслу, через мгновение перед носом появляется стакан с водой. Я хлюпаю носом и пытаюсь пить. И вот как теперь я буду без телефона?
Уваров куда-то поспешно выходит, от чего только дышать становится проще.
— Оль, это кто сделал? Твой?
Виктория собирает части телефона, ловко вытаскивает симку и флешку, кладет мне их перед носом.
— Впрочем, можешь не говорить. И так все понятно. Что натворила?
Женщина присаживается рядом и по-матерински смотрит. В ее взгляде нет жалости или сожаления, она просто хочет разобраться. И я понимаю, ход ее мыслей: она думает, что я в очередной раз отколола какой-то свой глупый номер.
— Парень позвонил, а он увидел и вот.
Салфеткой вытираю нос, едва сдерживаясь, чтобы вновь не устроить вселенский потоп. Мне до безобразия больно смотреть на детальки телефона.
— Просто так взял и разбил? Ничего не понимаю.
Я поворачиваю заплаканное лицо к Виктории и жалобно всхлипываю.
— А вы думаете, мне легко терпеть завихрения этого монстра?! Вы себе даже представить не можете, что он сотворил! А я его не просила! Я сама бы справилась!.
— О, да тут все очень и очень запущенно, девочка.
— Что же такого сотворил этот монстр, что ты постоянно на ножах с ним.
Вновь всхлипываю, сжимая плотно зубы, что-то не растрепать на эмоциях лишнего. Я до сих пор не могу доверить свои проблемы посторонним людям. Не факт, что Виктория поддержит. Она своеобразная, этого не отнять. К тому же у нее сильная привязанность к ее мальчишкам.
— Зачем же тогда на работу пришла и терпишь? Глупости же, по тебе не скажешь, что за деньгами охотишься. Ты девочка простая, побольше бы таких смышленых, толковых и трудолюбивых в этой компании.
— Вы меня перехвалите. К тому же вы прекрасно видите, что я время от времени филоню.
— Это ты из-за противности это делаешь, но я же вижу, какая ты ответственная. Прекращай разводить сырость и попытайся рассказать хотя бы самое главное. Но если не считаешь меня человеком, которому стоит что-то рассказывать, держи все в себе.
На короткое мгновение Виктория оставляет меня, в подсобке готовит кофе и чай, а потом ставит чашки на стол.
— Будем сладким грусть заедать, минутку.
Она выходит из приемной, но уже через минуту возвращается с огромной коробкой конфет. Вишня в шоколаде, моя любимая.
— Я помню, ты говорила, что любишь такие же, вот и припасла для успокоения души. Налетай.
— Вы такая хорошая.
Мне сейчас очень не хватает мамы, и я раскисла в присутствии человека, который меня поддержал.
— Мы с Александром Валентиновичем знакомы уже давно, можно сказать встреча неожиданная и странная.