Марьямна
Обратный перелет уже не вызывал такого восторга, как в первый раз. Даже сердце не замерло при взлете. Оно замирало совершенно от другого…
Настроение мое было ниже плинтуса. Поэтому, как только мы сели на наши места в самолете, я сделала вид, что сплю. А сама терзалась мыслями о Елисее.
Вот взрослая же девка, сама согласилась на мимолетный роман… Но кто же знал, что Воронцов окажется таким вкусным! Намного смачнее всех тех вкуснях, без которых, как я думала, не смогу жить. А теперь с ужасом понимаю, что все эклеры, торты и прочие сладости мне и на фиг не нужны. Только Елисей нужен со своим сволочным характером, едкими комментариями и начальной стадией нарциссизма. Как можно было втрескаться по уши так быстро? Сама себя не узнаю. Никогда же влюбчивой не была. А здесь прям по башке шарахнуло, даже сама не поняла как. Это как с алкоголем. Пьешь, пьешь — нормально, а потом оп — и вертолеты.
И что теперь делать? Я уже заранее жалеть себя начала, потому что знала — будет больно. Что бы Воронов ни говорил, и как бы мне ни хотелось ему поверить в то, что все будет хорошо. Хорошо не будет. Мне, так точно. А ему… Будет. Может, повспоминает пару дней — неделю, а потом вернется в свою колею. Будет по своим елисеевским делам ходить, обо мне и забудет. Выбросит из памяти, как лист с ошибками.
Что-то совсем горько стало, даже в носу защипало. Пореветь бы вволю, повыть в голос, но нельзя. Не в самолете же. Все потом. Когда одна останусь.
Физически ощущала взгляд Воронцова на себе. Мне так хотелось открыть глаза и наорать на него, пусть не смотрит, а потом зацеловать так сильно, чтобы дышать нечем стало. Зачем он вообще постил то дурацкое фото? Зачем? Собственными действиями разрушил наш маленький рай. Сейчас мы могли бы гулять по Барселоне, обжиматься по углам как подростки и беззаботно смеяться. А вместо всей той идиллии, вот это вот все. Мы возвращаемся домой! Из крайности в крайность меня кидало, из одного состояния в другое. Но я упорно притворялась спящей. Хотя, думаю, мужчина догадывался, что я не сплю.
Снова вспомнила его жаркие заверения о том, что он хочет продолжения. Может, ему тоже понравилось быть со мной? Или я совсем с ума уже сошла и испанское солнце темечко напекло? Там же и женщин рядом не было, вот он… Так. Все, Марьяша, хватит. Эти мысли до седины доведут, а краска нынче дорогая. Сама не заметила, как за всем этим жужжащим роем мыслей в сон провалилась, видимо, бессонная ночь сказалась.
Проснулась от того, что меня кто-то нежно гладил по щеке. Резко открыла глаза и увидела перед собой Елисея.