Артем.
Она стала громом среди ясного неба. Когда я увидел ее в своей гостиной, то просто остолбенел от неожиданности. Моя хрупкая, прекрасная словно сказочная эльфийка, незнакомка. Та, от кого сердце замирало как в пятнадцать, при первой влюбленности и желание накрыло мгновенно, вопреки здравому смыслу. Такая хрупкая и беззащитная, что мне вчера захотелось весь гусевский вертеп в щепки, за нее одну, разнести.
Но меж тем, я даже имени ее не узнал. Собирался сегодня вечером заехать, узнать как она. Пригласить на ужин и конечно узнать имя. А тут она сама пришла. Стоит в моей гостиной, смотрит на меня во все свои огромные, оленьи глаза, шокировано.
Я понимаю, что они с Пашей стали свидетелями нашей безобразной ссоры с Аленой и меня охватывает жгучий стыд. Перед этой хрупкой, чистой девчушкой. Я просто уверен, что она от подобной грязи очень далека. Ей такие Аленкины извороты и в голову не придут. Такая, уж если полюбит, то полюбит. За душу, а не за выгоду.
Я так залюбовался незваной гостьей, что пропустил прямой удар в голову, статуэткой от Алены. Та, к счастью, лишь по касательной задела. Зато моя незнакомка тут же бросилась ко мне с встревоженным видом и приложила к моему кровоточащему уху свой платок. А я смотрел в ее сияющие, карие глаза и понимал, что тону в них. Тону словно в озере бездонном и спасаться не хочу.
И имя у незнакомки было прекрасное, нежное; Анна. Анечка, Анюта. Пришла ко мне работать прислугой. Конечно же, я ее взял не думая ни минуты, не читая рекомендаций, назначил зарплату в сто тысяч и отправил на кухню к тете Соне, входить в курс домашних дел.
Я очень старался не пялиться на красавицу, но ее огромные гипнотизирующие глаза притягивали словно магнит.
Перед глазами невольно встала картинка как, я провожу языком по нежной, белой шейке. И вот уже слышу ее сладкий стон, чувствую, как ее тонкие пальцы в страсти сжимают мои волосы, чувствую, как напрягаются ее соски, выдавая желание, что не меньше моего. Видение было настолько ярким и желанным, что член мгновенно налился и встал словно каменный. Мне пришлось буквально спасаться бегством с кухни, пока не заметили. Мое столь остро выпирающее проявление внезапно накрывшей страсти.
В кабинете залпом выпил триста грамм коньяка, чтобы успокоиться, но успокоиться не получалось. Алкоголь всегда действовал на меня возбуждающе. Так получилось и сейчас. К тому же, целых три дня у меня не было женщины.
Думал, на последок, как следует отыметь эту тварь, да так противно стало, как вспомнил с какими сладострастными причмокиваниями она отсасывала Самойлову. Шалава!