набирает скорость, каждый раз как в последний. Я не страдаю аэрофобией, но как показывает практика, это всегда «русская рулетка».
Убираю телефон в карман пиджака, сейчас так удобнее. Обхватываюсь руками за подлокотники и напряженно опускаю веки. Мать накрывает своей ладонью мою руку — это наша традиция, так было всегда, и невольно это меня возвращало в детство. Сегодня я нарушаю наше правило, рука выскользнула из-под ее ладони. Это как резать пуповину, вот ты зависел от нее довольно продолжительное время, а сейчас одним взмахом обязан сам дышать и все чувствовать.
Мать заливается краской, ей больно и я намерено причиняю ей ее. Я не готов быть извечной марионеткой в ее руках. Специально отрезаю нить за нитью. Нелегко, но возможно.
выравнивается, так как он набрал достаточную высоту. Майями уменьшилось до размера крутого макета, полностью копирующего оригинал.
Вновь возвращаюсь к работе. Фонды, торги на бирже, поставщики, отчетность, — все это как цунами накрывает с головой, и вот ты уже не можешь дышать, твой мозг цепляется за последнюю ниточку обычной жизни, вкус которой ты успел почувствовать. Там, где не надо строить из себя никого, где ты просто мужчина, а она женщина — твоя женщина!
За работой не заметил, как уснул, и мать заботливо вынула мой макбук, укрыв пледом. Каждым своим действием она подчеркивает, что я взбалмошный ребенок, который не прав в своих поступках. И только материнское сердце все стерпит и простит. Не простит, его же она не простила! Это давно затянувшийся шрам, но стоит надавить на него хоть раз и он снова кровоточит, заставляя ее страдать.
Просыпаюсь, сверяю время, скоро самолет будет заходить на посадку. В голове прокручиваю стандартный сценарий, мой сценарий и снова без ее рук. Я дома, а чувство такое, что наступило время для самой настоящей ссылки.
Новое утро наступило не спеша: легкий аромат Иван-чая и свежевыпеченных рулетов из сдобного теста с корицей и грецкими орехами. Каждый мой день нес в себе энергетику, и для меня всегда было важно, как он начинался, остров не в счет.
Мама, несмотря на усталость после перелета, чтобы успокоиться от навалившихся событий этого месяца, с утра поднялась очень рано. Работа с тестом сильнейший антистресс для нее. Такой не гласный тандем: она и выпечка. Я каждый раз подшучивала, что в ней умер прирожденный пекарь или повар-кондитер.
— Мам, спасибо большое. Давно я так спокойно не завтракала, — потянулась за очередным куском рулета и мысленно порадовалась, что обмен веществ работает пока, как часы.