- В ваше время еще птеродактили летали, а дубинкой по голове, судя по вашим «изысканным» маневрам, было правилами хорошего тона, — не выдержала я, грубо осадив зарвавшеюся старуху. — Если вам более нечего сказать, кроме того, как показывать свое хамство, прошу покинуть приемную, мне надо работать!
— Да ты хамка! Я скажу, завтра же тебя отсюда выставят! — рассвирепела от моей наглости Эльвира.
— О, очень обяжите, — заверила я ее и указала на дверь. — Хорошего вечера, скатертью дорожка.
Пар из ушей, если мог, то пошел бы, женщина аж побагровела от ярости, но, к своей чести, более ничего не сказала и гордо вылетела из приемной. Правильно, еж птица гордая, пока не поешь не полетит. Оставшись одна, посчитала до десяти и добежала до двери и, выглянув в коридор, закрыла дверь на ключ, мало ли жаба придумает ответ и придет квакать…. Вот не нужны нам сейчас посторонние, особенно такие…
— Вадим Павлович, вы как? — я поторопилась открыть замок и заглянула в кабинет.
— К твоему огорчению, жив, — откликнулся Самойлов с дивана, забывая про свой официальный тон, отчего стало еще страшнее. Мда, выглядел он не самым лучшим образом.
Метнулась к кулеру вспомнив, что меня просили воды.
— Вот, — я протянула стакан мужчине, что взяв его быстро выпил все до дна.
— Ловко ты эту ведьму, — усмехнулся Вадим Павлович, возвращая стакан и убирая взлохмаченные волос с глаз, что сейчас не прятались за очками.
А у него красивые глаза и это его ты…
— Которую? — выпалила я, прежде чем осознала, что спросила. Все же, Яна Сергеевна была его девушкой, хоть и бывшей. Может он не потерпит такого обращения… я же не знаю, почему они расстались…
Самойлов хохотнул, будто я удачно пошутила, не знаю, что с ним случилось, или это так слабительное на него странно подействовало, или же просто помешался из-за умственного напряжения, но сейчас он выглядел живым не считая, конечно, последствий моей шутки…
— Я имел в виду главного бухгалтера, но, кажется, ты успела сцепиться и с Королевой, — проявил чудеса догадливость мужчина и удобнее сел на диване. — она никогда не соблюдала правила, и очень высокого мнения о себе любимой.
— Пф, не помню, чтоб у нее были какие-то привилегии, — поморщилась я, не очень то мне хотелось говорить об этой стерве.
— А у нее их и нет, — кивнул Вадим и прядь, как оказалось, длинных волос упала обратно на глаза собеседника. Мешая мне их рассматривать. Рука невольно потянулась, чтобы убрать волосы.
Блин, опомнилась я спрятала осмелевшую руку за спину, что за порывы такие… Мой маневр не остался незамеченным, что я поняла по усмешке, что искривила губы.