— Вера Павловна, что вы делаете? — Озадаченно спросил мужчина. От неожиданности женщина вздрогнула. Когда она повернулась к нему, на ее лице был виден стыд. Щеки покраснели, а взгляд метался из стороны в сторону.
— Степан Викторович. Вы рано. Простите, я тут задержалась нем…
Мужчина подошел ближе и с разочарованием обнаружил, что выравнивает женщина новый учебник сына по английскому языку, который он заказал ему из Англии. Видимо, паршивец, и его решил порвать. Одни гульки и девки на уме, а о поступлении и не думает. Знает, нахлебник, что отец его в любой университет сможет впихнуть благодаря деньгам. Потому и прожигает свою жизнь. Радует, что хоть до наркотиков не добрался. За этим охранники малого строго следят, не подпуская к нему подозрительных личностей, в тайне от него самого. Разочарование, а не сын.
— Николай порвал?
Женщина кивнула, опустив голову.
— Просто выбросите… Завтра закажу новый.
Вероника Павловна замялась.
— Что еще?
— Степан Викторович, а можно… можно я его себе заберу? Коленьке ведь он не нужен.
— Он же испорчен. Да и зачем вам он нужен? Он же для выпускников.
— Я подклею. Учебник хороший, я такой не ку…не достану. У меня внучка английский изучает углубленно.
— Внучка? Как там ее. Леночка? А ей не рано? Сколько ей? Восемь, девять?
— Двенадцать.
— Большая уже. И что, действительно английский изучает? На каком уровне? А что еще?
— Ой, она, кажется, говорила. Толи Б два, толи В2, я в этом не очень разбираюсь. Леночка на олимпиады по английскому от школы в районе первые места занимает. Кроме этого информатику любит и математику. Вечно на факультативах в школе пропадает.
Вязенцев заинтересовался. Жизнь в который раз показалась ему несправедливой. И дело не в том, что он всегда хотел дочь, а не сына, да жена во время вторых родов с дочкой погибли. Обидно, хоть и не очень красиво, было осознавать, что двенадцатилетняя внучка уборщицы самостоятельно учится лучше, чем его сын в семнадцать лет с тремя репетиторами. А уровень знаний языка, если Вера Павловна, конечно, не ошиблась, вообще впечатлял. Ее бы и сыну в репетиторы брать можно было. И зачем его олух уперся идти на ин. яз. Хотя он и так знал, зачем. Слышал по телефону, как сын говорил другу, что там куча телочек, а парней мало. Вот мало ему, что на него и так, девки пачками вешаются. И на кого фирму оставлять, если сын не изменится. А ведь фирму он любил больше, чем сына. Ее они тянули вместе с его матерью. Ночей не спали перед проверками. Каждую циферку к циферке. Каждую копеечку к копеечке. Не мог он их детище оставить на разбазариванию их же детищу. А ведь все этому бестолочу покупалось и разрешалось. На блюдечке с золотой каемочкой все приносилось. Все хотел хоть как-то возместить ему, что не мог часто с ним быть, из-за той же фирмы. Еще и машину на прошлой неделе новую разбил, чуть пешехода не сбил, хорошо хоть увернулся и лишь столб задел. Вот и сейчас. Захотел сын иностранный изучать, ему отец обучение в Англии собирался оплатить, надеялся, что сын за ум взялся. Уже и договорился, и первый взнос перевел. А потом разговор про телок и все. Понял, что никакая Англия сыну не нужна, лишь бы под боком девка была да бутылка с пойлом. Аж противно стало. И сумма, что он перевел, была внушительной даже для его кошелька. А тут…