— Вот только сегодня утром его видела, — добавила она, — говорит, взял неделю отпуска. Значит, уедет только в следующий понедельник.
У меня вырвался смешок. Что же, по мнению мамы, мне нужно поторопиться. Жаль, она совсем не понимает — я не хочу быть с этим человеком.
— Мам, я очень рада за Чернышева и его родителей. Но у меня сейчас очень важный момент в карьере. Обещаю, в новогодние каникулы я побуду с вами дольше.
Мысль поехать к родителям я откинула. Пусть Максик спокойно догуливает отпуск, а я займусь своими делами. Если мама будет доставать меня с ним, боюсь не сдержаться и поссориться с ней. У нее прихватит сердце, отец будет осуждающе вздыхать… Такое в нашей семье бывает редко, но приятного все равно мало.
— Просто я подумала, вы могли встретиться с Максимом, выпить кофе. Ты знаешь, та небольшая пекарня во французском стиле не закрылась! Теперь они поставили столики, там часто сидит молодежь.
Да, почти весь бизнес в нашем городке загибается. Поэтому я даже не пыталась искать там работу. Я поспешила ответить маме.
— Думаю, и Чернышев, и я найдем себе занятие поинтереснее, — заметила миролюбиво, — а в кафешку ты лучше папу своди. Вот он и отвлечется от дачи.
Мама немного помолчала. Она явно поняла, что я ее ласково отбрила. Но настаивать тоже не стала, только осторожно уточнила.
— Ты, Лида, наверное находилась в кафе в большом городе?.. Может, у тебя появились новые друзья?
Я поняла, мама имеет в виду далеко не дружбу. Но могла лишь горько усмехнуться — у меня возникли старые враги.
— Нет, мам, я работаю.
Мы попрощались, впрочем, тепло. С тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, мамины советы всегда имели только рекомендательный характер. То есть она на меня не давила и не заставляла делать по её. Хотя разговор все равно заставил меня подумать о моей личной жизни… И как ни странно, в первую очередь, о Разумовском.
Я стояла в вагоне метро между маленькой женщиной в возрасте и сорокалетним мужиком с бородой и рюкзаком. Но мыслями была совсем в другом месте. В моей голове появилась картинка учебной аудитории, выкрашенной в небесно-голубой цвет. Даже столы здесь были такого оттенка, только темнее.
Именно в этом помещении я впервые увидела Илью Аркадьевича. Мы пришли на занятие «Введение в специальность», и я сразу поразилась, какой молодой у нас преподаватель. Нет, в мои восемнадцать он казался мне довольно взрослым. Но все равно на контрасте со старичками и людьми возраста моих родителей очень выделялся.
Интуиция подсказала — на его парах будет интересно. Я даже по глупости уговорила приятельницу сесть за первую парту. Ох, если бы я сразу не выделялась! Может, тоже обожала бы Илью Аркадьевича, как остальные одногруппники.