— Натка, ты, что ли?
Смотрю на него с минуту, а потом на моем лице появляется улыбка.
— Глеб! Привет! — подхожу к другу. Тот бесцеремонно сгребает меня в свои медвежьи объятия и крепко сжимает.
— А я все думаю, ты это или нет, — улыбается он. — Вроде и не изменилась почти, но какая-то взрослая, — продолжает восхищаться он. Затем его взгляд переходит куда-то мне за спину.
Оборачиваюсь — рядом с нами стоит Света.
— Познакомься, — говорю я. — Это Света, моя подруга.
— Очень рад, — тут же обольстительно улыбается Глеб.
Мы с ним учились первые пару курсов в институте. Потом отец перевел Мазилина в столичный вуз, и с тех пор мы поддерживали связь через соцсети. В город он возвращался нечасто. Но каждый раз у меня случались накладки на работе. Всего раз или два за эти годы мы все же смогли пересечься.
— Взаимно, — с прохладцей в голосе отвечает подруга и демонстративно указывает мне взглядом на часы. — Наташа, я разобралась, куда идти.
— Да, хорошо, — поворачиваюсь к парню: — Извини, Глеб, шопинг дело такое… — а сама соображаю, как и когда можно выкроить время для друга.
— Да, я все понимаю. Может, увидимся как-нибудь?
— А ты надолго вернулся?
— Да в отпуск вырвался к родителям. В общем, звони — встретимся.
— Отлично, договорились! — радуюсь я.
В студенческие годы мы много времени проводили вместе за подготовкой курсовых и рефератов — с Глебом было интересно и весело. Романтические отношения у нас как-то не особенно задались. К моменту, когда мы наконец обратили друг на друга внимание в этом плане, его документы уже были переданы в другой институт.
— И подругу свою бери, — подмигивает Светке он. Та на удивление практически не реагирует на знаки внимания к своей персоне. Наконец мы расходимся в разные стороны, и мой гид в мире платьев буквально тащит меня за руку к эскалатору.
— Ты чего такая резкая? — спрашиваю, едва мы останавливаемся.
— А ты чего время зря теряешь?
— Свет, вообще-то это однокурсник мой бывший.
— Ага, бывший. Думаешь, я не помню, что ты в него втрескалась, а он укатил в Москву?
— Это было давно, — возражаю. — Да и не было там ничего такого. Так, легкое увлечение.
Я, конечно, кривлю душой. Мои страдания по Глебу были не легким увлечением. Но скорее не из-за романтических мыслей. Просто на тот момент он был единственным в группе, с кем я много общалась и могла поделиться какими-то переживаниями. Для меня это была потеря не любимого, а друга.
— Неважно. Главное, сосредоточься — мы здесь ради твоего свидания!
— Да не…
— Цыц! — обрывает меня на полуслове подруга. — Мы договорились, и ты согласилась. Все. Когда мы с Матвейкой наконец сойдемся, не хочу, чтобы ты чувствовала себя одинокой и заброшенной. Так что не спорь и давай-ка примерь вот это, — она передает мне пару вешалок и подталкивает в примерочную.