Многие пользуются добротой его широкой души, и тогда их настигает кара.
Санта любит пошутить и посмеяться, но когда кто-то ставит под сомнение его репутацию или себя выше него… Он умело напоминает о своей природе и о том, что не за красивые глаза носит звание Великого Волшебника двух Континентов и имеет кучу других титулов. Порой жестоко и даже безжалостно, зато действенно.
И вот я впервые за время учебы оказалась в кабинете Санты, не имея малейшего представления о причине вызова.
Думать о том, что он каким-то образом смог прознать о дурацкой игре и идиотском условии не хотелось.
— С чего вы взяли? — ректор внимательно изучал мое лицо.
Кажется почеши я нос, он сочтет меня лгуньей. Сложу руки на груди, посчитает, что пытаюсь скрыть нечто важное. Большой ошибкой было начинать диалог первой, да еще и с вопроса, намекающего на мою виновность. Неважно в чем, главное сама суть.
— Вы ни разу не вызывали меня, профессор. С учебой проблем нет, долгов по предметам тоже, правила Академии я не нарушала. По крайней мере мне о нарушениях неизвестно, — произнесла достаточно уверенно.
Санта склонил голову набок с легкой улыбкой. Между собой студенты ее называют "фирменная Санты". Фокус в том, что по ней невозможно понять истинные эмоции. Он может весело шутить и с такой же улыбкой разнести ко все чертям целый корпус.
— Вы волнуетесь, переживаете, нервничаете. Невиновный человек не чувствует дискомфорта там, где он прав, — заключил ректор. — Скажу честно, Уилсон, я пошел на поводу интуиции и она не подвела. Так что вы натворили? Теперь бесполезно утверждать, что ничего. Вы сами себя выдали.
Черт. Джес, это фиаско.
Убеждать в своей невиновности бесполезно. Самое обидное, я ведь действительно ни в чем не виновата. Кроме того, что должна соблазнить ректора — ни в чем.
— Вам показалось, профессор. Я не совершила ничего, что как-то может навредить Академии или студентам.
Пальцы подрагивали, но ректор не заметил — спрятала руки на коленях.
— Покажите ладони, — довольно добродушно попросил ректор.
Без колебаний продемонстрировала правую руку, поймав снисходительный взгляд Санты.
— Вторую?
Также уверенно показала и левую. Помедли я или откажись демонстрировать, и он бы явно заподозрил неладное.
Короткий взгляд ярких голубых глаз на рисунок и вновь на меня, теперь насмешливый.
— И какое условие вы проиграли, Уилсон?
Мало с меня признания проигрыша, он решил получить все сведения? А мне что делать?
— Уилсон?
Признаться, заявить честно и откровенно? И как я после этого буду смотреть ему в глаза? Да, условие ставила не я, но исполнять ведь мне…