— Ведите всех, — низким бархатным голосом произнес он и улыбнулся.
Дамочка просияла. Провела нас в просторную полупустую комнату с единственным диваном по центру.
— Я бы не рискнула на него сесть, — поморщилась, когда резвая женщина убежала.
Во-первых, мы в борделе. Во-вторых неизвестно чем занимались на этом диване, сколько раз и в каких количествах. Вряд ли здесь все дезинфицируют надлежащим образом.
— Даже не спрашиваю, зачем ты меня сюда привел.
Надеюсь, не продавать в рабство сутенерше.
Клаус молча утянул меня на диван. В это же мгновение в комнату продефелировали девять девушек… м-м… и женщин. Одной на вид лет сорок.
Все одеты откровенно вульгарно. Самый приличный наряд: короткая кожаная юбка и кожаный топ. На остальных тело сокрыто по минимуму. На одной в комплекте к красному белью прилагаются колготки в крупную сетку.
Каждая оценивающе прошлась взглядом по Клаусу, презрительным и подозрительным — по мне.
От обилия ароматических масел голова слегка закружилась.
— Выбирайте любую! — защебетала главная дамочка. — Все девочки великолепны в искусстве любви. У меня всегда только лучшие!
Санта, казалось, ее не слушал.
— Сколько?
— На любой бюджет! — она подбежала к своим "девочкам". — Вот Лилия, демократичный вариант, всего двести евро за час.
Названная Лилией та самая женщина за сорок обворожительно, — по ее мнению, — улыбнулась.
— Жрица — мастер подчинения и любви пожестче, — дамочка шлепнула по затянутой в кожаную юбку заднице. — Всего пятьсот евро. За тройничок — тысяча. А вот жемчужина моей коллекции — Жасмин…
Красивая девушка восточной внешности в прозрачном нежном одеянии бросала томные взгляды.
— С ней захочется провести тысячу и одну ночь, — презентовала дамочка свой лучший экземпляр. — И всего-то полторы тысячи.
Я едва не закашлялась от возмущения.
Полторы тысячи евро за час?! Да она шутит!
Клаус потерял к ним всякий интерес и повернулся ко мне.
— Итак, подведем итог: ты по-прежнему считаешь себя продажной?
Рот открылся, а слов не вылетело. Зато у главной дамочки парочка нашлась:
— Хотите ее продать? Больше трехсот евро не дам. Больно костлявая.
Санта резко обернулся. Женщина попятилась с испуганным видом и спряталась за спинами своих "девочек".
— Вот что значит слово "продажная", — Клаус не стесняясь показал на них рукой, смотря при этом на меня.
Возмутиться никто не посмел. Лица выражали готовность наброситься за оскорбление, но ни одна не шелохнулась.
Не говоря ни слова меня, по-прежнему крепко держа за руку, вывели из комнаты и мы исчезли в переходе.
Та же спальня, откуда мы ушли, показалась просто божественным местом после борделя.