Кажется, у него закрыты глаза. Он ведь не спит? Нет?
Да?! Он уснул?
В моей комнате?!
На моем стуле?!
Черт… ну, нет. Он через минуту поднимется и уйдет, да.
Секунды предательски растянулись в вечность. Я неотрывно смотрела на мерно вздымающуюся грудную клетку ректора. Он как вышел из дома в пиджаке на голое тело, так и сидел передо мной.
Красивое рельефное тело притягивало взгляд. Конечно, надо быть лесбиянкой, чтобы не засмотреться. Особенно узоры, всего на пару тонов темнее цвета кожи, дополняют картину.
Словно художник нарисовал кистью, стремясь подчеркнуть каждую выпирающую мышцу, каждую впадинку, каждый кубик. Запретная красота.
Я сошла с ума.
Я любуюсь ректором!
Влюбиться мне только не хватало.
Каждая девочка мечтает о прекрасном принце, который спасает ее и от дракона, и от злой мачехи, и от бешеных бурундуков если придется.
И вот на моем стуле — принц. Красивый, статный, мечта любой женщины. Умиротворенно спит, раскинув полы пиджака и предоставив на обозрение сексуальный торс. А дальше-то что?
В сказках вообще бывают моменты осознания простой Золушкой, что она совершенно не пара прекрасному принцу? Хоть одна честно ответила себе, что да, я — страшная нищенка, а принцу нужна жена по статусу? Где эти сказки, граничащие с реальностью?
Правда такова, что этот принц — с узорами по всему телу, на своем белом коне проскачет мимо моей башни. Потому что его уровень — высокая каменная башня со шпилем, вспарывающем облака, увенчанный семейным гербом. А у меня башня из кирпича максимум в три этажа, на одной части красуется плакат: "Здесь могла быть ваша реклама", а под крышей надпись: "Проблемная Уилсон. Дракон убил себя сам".
Такой мужчина никогда не станет строить отношений с простой… студенткой. Великие волшебники на то и великие, что уровень и статус поддерживают.
Я бы посмеялась, если бы увидела, например, великого Мороза, волшебника четырех континентов, с какой-нибудь… Какие там имена? Клара, Варвара… с какой-нибудь Варварой. Ну, смешно ведь.
Надо что-то делать. Не смогу я уснуть, пока тут на стуле спит Санта.
— Профессор? — шепотом позвала, надеясь на его чуткий слух.
Даже не дернулся. Когда не надо, он и из другого конца коридора слышит, а тут с трех метров расслышать не может!
— Профессор? — позвала чуть громче.
Ноль реакции.
Пациент вообще жив? Дыхание, биение сердца? Все есть, реакции нет.
Ну не пинать же его? Спросонья ответочка запросто прилетит. Сначала прилетит, а разбираться уже потом будет.
— Профессор, — прохныкала, сжимая подушку, — черт бы вас побрал…
Кинула измученный квадрат, набитый перьями, на кровать и упала сверху.