— О, Всевышний, — взмолился Руан. — Как же тяжело с этими женщинами. Я бы с радостью поклялся, но не могу даже этого.
В магическом мире магическая клятва являлась гарантом всех договоренностей и обязательств. Ее нельзя нарушить.
— На крови? — в словах Клариссы Руан услышал насмешку.
— С помощью определенной последовательности слов, вызывающих древнюю силу, являющуюся изначальной и нерушимой, — словно нерадивой адептке на уроке объяснял мужчина.
Кларисса смерила его долгим взглядом.
Похоже не шутит. И сам верит в то, что говорит.
— Допустим, все так и есть. И все дело в магической хвори.
— Печати.
— Я и говорю, в магической печати. Но какая связь между ней и твоей женитьбой? — несвобода Руана больше всего волновала Клариссу.
Она не могла позволить себе связь с несвободным мужчиной.
— Помолвкой, — скривился Руан. Это Расхи он мог рассказать как было на самом деле, а признаться любимой девушке в своей оплошности было стыдно. Но никто другой за него этого не сделает. Не демона же подсылать. Хотя, мысль здравая во всех отношениях.
— Миа поймала меня на слове. Я был вынужден выполнить желание, — говорить правду нелегко, а порочащую тем более.
Кларисса быстро сложила один к одному.
— У тебя с ней что-то было? — спросила и тут же скривилась. Как же избито и пошло прозвучал вопрос. Как в третьесортной мелодраме.
— Мы встречались, — сухо произнес Руан.
— Да ты ходок?! — вспомнила как Руана характеризовала Сита.
— Это было до нашей встречи, — попытался оправдаться мужчина.
Ему совершенно не нравилось в какое русло свернул разговор.
Глава 44
Будь я героиней любовного романа, меня непременно должно было предать тело. Еще бы, ведь рядом со мной находился мужчина мечты.
Красивый. Молодой. Богатый.
Вдобавок брат короля и ректор престижной Академии.
Мужчина, о котором грезила долгие годы. Ровно до того момента, как в один миг поняла, что принцев не существует.
Несколько лет назад, когда Антошке было всего несколько лет от роду, он заболел заразным простудным заболеванием. Это случилось внезапно, в тот момент, когда я совершенно не ожидала. На улице стояло лето, температура на градуснике в тени показывала сорок по Цельсию, ровно столько же было на термометре, вытащенном из подмышки сынишки.
Это была катастрофа. Я только что получила выгодный заказ, за который могла получить приличную сумму. Но все летело в тартарары. Я должна была быть с сыном.
Мой малыш смотрел на меня затуманенным глазками, в которых стояло непонимание происходящего. Он чувствовал мои непролитые слезы. Ощущал свою вину. Постоянно спрашивал как я себя чувствую и почему такая грустная. Я пыталась улыбаться, но улыбка больше напоминала оскал. Ибо душа разрывалась на части. Одна требовала найти себе подмену. Чтобы кто-то посидел с больным ребенком, когда я обеспечиваю будущее. А другая криком кричала на первую, заявляя, что нет ничего более весомого чем здоровье малыша.