— Ларин, познакомься, — тяжело вздохнув, Кирис начала представлять мне парней. Нарушая, кстати, все правила приличия, потому что сначала она должна была представить меня. Впрочем, о каких приличиях здесь вообще может идти речь?
Пространственник оказался троюродным братом соседки, а два боевика — его закадычными дружками. Тон, которым девушка называла имена, говорил о глубочайшей неприязни, но где-то под ней прятался, как мне кажется, страх.
Мое ли дело, что между ними происходит? Я бы сказала нет, если бы они сейчас не пристали к нам обеим. Причем, судя по всему, в первую очередь их интересовала я.
— Итак, леди Мерек, — пространственник обворожительно улыбнулся, — значит, слухи о неземной красавице, которой теперь подвластно сердце нашего уважаемого декана Деонта, это правда.
Я обворожительно улыбнулась в ответ, раздумывая, стоит ли похлопать ресницами или это уже перебор.
Вроде бы брат Кирис и комплимент сделал, только прозвучало это немного оскорбительно, самую малость. Что-то было в его тоне, что не давало в этом усомниться.
— Граф Микор, вы очень, просто невероятно любезны, — я ответила в том же ключе, слегка, почти на грани, но оскорбила голосом.
На секунду парень даже не смог удержать лицо, оно сползло, будто магическая маска, но он почти мгновенно смог взять себя в руки. Странно, неужели раньше никто не давал ему по носу? Я вот над завуалированным оскорблением могла только посмеяться, неужели для него то же самое столь болезненно? А выглядит взрослым мальчиком, ага.
Бугаи ничего не поняли и старательно улыбались, пытаясь выглядеть милыми шанки. Получалось, честно говоря, так себе.
— Не составите ли, уважаемые леди, нам компанию полюбоваться на закат? Над горами он невероятно красив.
Я не видела, но просто почувствовала, как Кирис ощутимо вздрогнула.
Три взрослых, сильных во всех смыслах парня, соседка, которая их почему-то боится, и я, не владеющая магией. Хм… дайте подумать…
— Прошу прощения, уважаемые милорды, но у нас другие планы. — Я улыбнулась как можно миролюбивее. Народу вокруг полно, и применять силу сейчас они не рискнут — это точно.
— Миледи, что может быть важнее, чем великолепный закат? — спросил все тот же бугай. Если он попробует улыбнуться еще шире, у него треснет лицо.
— И тем не менее. Нам нужно заниматься. Много, знаете ли, работы. Мы же первокурсницы, еще не влились в ритм учебы, ну вы же должны понимать? — я говорила и говорила, щебетала и щебетала.
Маменька всегда, когда хотела отделаться от папеньки, начинала рассказывать какую-нибудь малозначимую и малоинтересную ему ерунду. Уже через пару минут мерной, убаюкивающей и бессмысленной болтовни у отца стекленели глаза и он старался как можно быстрее ретироваться.