Невероятный, загадочный, да чего уж греха таить, прекрасный Гао, зло вперил взгляд прямо в меня. Он был зол, рассержен и, казалось, старался прожечь насквозь.
— Готовим перья и начинаем писать! — прошипел он, не отрывая взгляд от нашего ряда.
— Что писать, учитель Гао? — с первых столов послышался вопрос.
— Что? — мужчина дернулся к спросившей и, полыхнув взглядом, рыкнул: — Проверочную по теме!
Девушка охнула и, словно, стала меньше размером, прошептав:
— А какая тема, Ме… Учитель Гао?
Он снова посмотрел на нее и произнес:
— История становления Караса! — затем развернулся, и, с грохотом отодвинув свое кресло, сел.
По рядам прошелся тихий стон, студенты начали вытаскивать писчие перья. Со стола преподавателя взметнулась стопка белых листов и разлетелась по студентам. Каждый схватил свой и все затихли. Кто-то скрипел перьями, кто-то мозгами.
Я осторожно взяла перо в пальцы, ожидая от учителя любой гадости. Но ничего не произошло и тогда я попыталась вспомнить, что знала о Карасе, стране на южной границе государства.
И все-таки не сразу, но громкий возглас вырвал меня из дум:
— Мартинс. Ко мне. Живо, — в первую секунду подумала, что это Гратт ворвался в аудиторию, но поняла, что злющий рык издает Гао.
— Что? Пр-р-ростите? — я непонимающе уставилась на южанина.
— Прощаю, — сладко протянул он, зло добавив — Ко мне Мартинс. Я вижу, что ты пытаешься списать у Сомалье.
— Но я, не… — начала, возмущаясь и тут же затихла под его взглядом. Похоже, спорить было бесполезно, потому я взяла лист, перо и, выйдя из- за стола, спустилась к учителю.
Подойдя к столу, положила лист и перо на край.
— Присаживайся! — произнес мужчина, дернув рукой. Повинуясь его желанию, стул, стоящий у стены, с жутким скрежетом подъехал к столу. Остановился рядом с креслом Гао. Очень близко. Сидеть спокойно настолько близко к нему будет невозможно.
Стоило мне, под насмешливым взглядом воздушника, отодвинуть стул чуть дальше и присесть, как мебель, вместе со мной, придвинулась обратно к Гао. Мужчина, растянув губы в хищной улыбке, закинул одну руку на спинку стула и наклонился к самому уху.
— Итак. Мышка моя, объясни-ка мне, какого дохлого пса я всю ночь бегаю по округе, пытаясь отыскать пропавшую студентку, а она сидит на моей же лекции и с видом сытой кошки жмется к моему же студенту?
— Что? — я ошарашенно уставилась на него, чуть повернув голову. — Вы о чем?
— Кстати, Сомалье, неуд и вон из аудитории. Перепишешь! — рявкнул мужчина, отводя от меня хищно прищуренные глаза и обращаясь к Марриоту.
— За что? — удивленно вскинулся Марриот, поднимаясь с места и не отрывая от меня взволнованного взгляда.