Завхоз плотоядно ухмыльнулся, однако секунду спустя, видно, сообразив, что слишком откровенничает при подростке, который может растрезвонить о его желаниях и насупился.
– Ты это, Варченко, таскай пока мусор, а инструменты не трогай, и другим скажи. А я пока к начальству схожу, выясню, чего нам с ними делать.
Сергей Николаевич вернулся минут через десять с новостью, что аппаратуру и инструменты пока велено вернуть в маленькую кладовку за актовым залом, а дальше, мол, будет видно, что с ними делать. Прямо как в песне Чижа: «В кладовке, что за актовым залом…» Правда, в нашем случае не хватало «Ионики». А возможно, это у прежнего директора денег не хватало на приобретение электрооргана.
– Таскаем их с места на место, там бы и лежали, зачем трогали, – пробурчал завхоз с таким видом, словно это ему придётся сейчас тащить на второй этаж, где располагался актовый зал, усилители, колонки, гитары и барабаны.
В помощь мне выделили моего сокурсника Витальку Щеголихина, крепкого, но туповатого парня из села, который снимал комнатушку в городе у какой-то бабки. Жаль, что микшерный пульт найти не удалось, возможно, его просто и не было, а может кто-то и впрямь загнал аппарат налево, хотя в последнее мне почему-то мало верилось. Но и без него при желании можно было играть, пропустив звук через усилок напрямую на колонки, уж мне-то, которому эти самые бэушные усилки когда-то доводилось паять (правда, по большей части транзисторные) и поигравшему чуть ли не на самопальных инструментах, это прекрасно известно. Правда, без чего точно не сыграешь – это шнуры, а мне они посреди рухляди так и не попались. Но это, в общем-то, была не такая уж и большая проблема, возможно, инструментальный кабель найдётся в каком-нибудь музыкальном магазине, в крайнем случае, можно пообщаться с местными музыкантами. Например, Раф Губайдуллин, о котором я услышал уже в более зрелом возрасте. Умер от сердечного приступа в конце нулевых, а сейчас он, если память не изменяет, играет в ресторане «Волга» на углу Московской и Горького. Опять же, к барабанам нужно где-то найти палочки, но это всё туда же – в магазин или к местным «рингостаррам».
Я так живо представил себя на сцене с «музимой» в руках в окружении музыкантов и поющего что-то в микрофон, что очнулся лишь, когда завхоз повесил на дверь кладовки замок, и хлопнул меня по плечу:
– Варченко, на ходу спишь. Пошли, там ещё, наверное, осталось что перетаскать, а до конца урока пять минут.
Спускаясь вниз, я уже был полностью уверен, что очень хочу взять в руки гитару, подключить её и что-нибудь сыграть. А желательно и спеть. Как это сделать? Только через директора. Но, учитывая его нелюбовь ко всяким ВИА, так просто подкатить вряд ли получится. Значит, надо придумать какой-то нестандартный ход. А что если заинтересовать Бузова предположением написать песню о поездах или машинистах? Почему нет, попытка не пытка.