– Я тебя здесь бить не буду, люди ходят. Но теперь ходи и оглядывайся, дрочила, потому что тебе реальный мандец.
– Неужто от тебя, жиртрест?
А вот это было как красная тряпка для быка, потому что даже упитанным его никто в школе не рисковал называть, разве что учителя, не говоря уже о жиртресте. И довольно глядя на то, как наливаются кровью глаза Шалея, я понял, что угроза расправы переносится на настоящий момент.
– Смотрю, кулачки зачесались? – продолжал глумиться я. – Хочешь сатисфакции, хомяк? Тут и правда люди ходят, предлагаю отойти вон туда, за угол, там нам никто не помешает.
– Пошли, – кое-как справившись с приливом ненависти, говорит тот.
Мне, как я понял, предлагается идти первым. Но я почему-то уверен, что удара в спину или затылок не последует. Поэтому спокойно захожу за высокие кусты репейника, кладу сумку на землю и неторопясь снимаю пиджак, вешая его на обломанный куст растущей в этом закутке двора сирени. Мы на площадке примерно пять на пять метров, есть где разгуляться двум таким молодцам, как мы с Шалеем. Тот свою куртку отдаёт Мамону и, не успеваю я сообразить, в чём дело, тут же кидается на меня с занесённым для удара кулаком.
Видно, не зря я хожу в секцию бокса, меня спасла отработанная реакция, и в самый последний миг я успеваю убрать голову. Получился полууклон, но его хватило, чтобы кулак соперника лишь чиркнул по моему левому уху. Но это чирканье почему-то отозвалось неприятной болью, словно кулак у Шалея был обёрнут наждачной бумагой.
Я отпрянул метра на полтора, разорвав дистанцию, потрогал ладонью ухо… Крови нет, это хорошо, значит, ухо не порвано. А Шалей уже снова летит вперёд, норовя свернуть на бок мой драгоценный нос. Но к этой атаке я уже был готов. Уход в сторону с одновременным ударом подъёмом ступни под коленную чашечку и следующий удар носком уже бывалого бойца – кузнецкого производства полуботинка – по рёбрам. Что, не нравится? То-то тебя так согнуло, схватился за бок и тяжело дышишь. Не исключено, что ещё и по печени досталось, удар-то пришёлся в правый бок.
Ты смотри, какой настырный! Выпрямился, снова пошёл на меня, но уже осторожнее. Самое главное, в глазах соперника – тревога и непонимание, нет прежнего безраздельного морального превосходства над будущей жертвой. Ладно, теперь я поработаю первым номером. Лёгкий джеб левой достигает цели, голова Шалея мотнулась назад, и я, не теряя ни мгновения, сокращаю дистанцию и спокойно, как на тренировке, провожу коронный хук слева. Такая «левая» двоечка получилась, главное, что неожиданная для соперника, тот обычно ожидает ударов попеременно левой-правой, а здесь оппонент работает одной рукой. Ну а что, в жизни, тем более на ринге, всякое случается. Вдруг ты повредил руку, запястье сломал или большой палец выбил, и не можешь ей боксировать. Тогда и приходится работать одной рукой, здоровой, такие вещи, я слышал, некоторые боксёры даже отрабатывают на тренировках.