– Ария! – зову, но получается слишком жестко.
А она шикает на меня! Шикает. На меня! И показывает на сына. Волнуется, чтобы я не отвлек Федерико ненароком и не подставил под удар кота. Все-таки животное, Ария может и не успеть дать команду остановиться.
Скадэ гаркает на Федерико резко, хлопает его по плечу, чтобы руку держал, как надо. Хромает сильно, но держится так, будто рана только прибавляет ему сил, а не наоборот.
Ария же даже не смотрит на моряка. Она поглощена боем. Резкий мелодичный свист, и плети Бикуля летят одна за одной, подчиняясь ее команде.
– Купаться идем? – спрашиваю, когда Федерико устало откидывается на борт и почти падает с ног.
– Пап, без меня, – смеется он. – Этот кошак меня загонял.
Ария злорадно ухмыляется.
– Этот кошак будет гонять тебя, пока мы не вернемся.
Поворачивается ко мне, и ее лицо неуловимо меняется. Смягчается, будто светится изнутри, улыбка становится широкой и ободряющей.
Фурия, сколько же в тебе эмоций разных спрятано?
– Идем, конечно!
Оборачивается и смотрит на Скадэ.
– Ты мне тоже понадобишься.
– А это еще зачем? – снова ловлю себя на мысли, что слишком груб.
Ее улыбка меняется на хитрую усмешку. Будто я и правда могу что-то от нее скрыть, как же.
– У меня не хватит сил тебя вытащить, если что-то случится
Моряк послушно становится рядом и склоняет голову в ее сторону, будто прислушивается.
И Ария продолжает таким командным тоном, что у меня чуть челюсть не отпала от удивления:
– Скадэ хоть и ранен, но сильный мужчина. Он нас подстрахует. Да, Скадэ?
Тот коротко кивает.
– Конечно, девочка. Можешь на меня положиться.
Хочется его перекривить, но я только фыркаю и ухожу в каюту. Знаю, что он относится к ней, как к дочери, но он все равно мужчина. Ядреная медуза, я ревную, что дурак! Сильный Скадэ, правильно Ария сказала. А еще мужественный и красивый, хотя мне сложно судить. И, главное, не ходячий мертвец, как я. Р-р-р-р-р…
Ария возвращается через несколько минут, бросает взгляд на кровать, и глаза ее удивленно округляются. Потом она прищуривается и рассматривает меня из-под полуопущенных ресниц.
– Признайся, откуда ты все это берешь?
Касается пальцами купальника и вздыхает восхищенно, гладит мягкую ткань.
– Купил, – прячу взгляд в шкафу и перерываю бесцельно вещи. Чего я сюда полез? Засмеет же, если признаюсь, что сам вяжу. Скажет, что это бабское дело, и капитану стыдно таким увлекаться. Мирида никогда не понимала, говорила, что мужчина – защитник и воин, а крючок и спицы созданы для нежных дам.
– Да-а? – тянет насмешливо Ария и скидывает мою рубашку. – Ладно, пока что я приму такой ответ.