– Что тебе надо?! – она не просто кричит – воет раненым зверем. Взгляд мечется из стороны в сторону и падает на острую спицу, что приютилась на кресле справа.
Какой я идиот!
Рывок, и сталь в ее здоровой руке, губы растянулись в безумной усмешке, но секундного промедления достаточно, чтобы я успел выхватить "оружие".
Скольжу вперед, короткий взмах, и полотенце расходится точно посередине. Девка сдавлено вскрикивает, когда впечатываю ее в стену. Прижимаю всем телом, и вырываю спицу из дрожащей руки.
Фурия не утихает и метит ногтями в глаза, но я успеваю отклонить голову. На горле и груди остаются алые отметины-царапины, а девчонка обмякает, как кукла. За ее спиной расплывается кровавое пятно.
Повязка взмокла, и на плече девушки дико цветет оранжевый цветок.
– Морская тварь! – подхватываю упрямицу и несу на кровать. Ария вялая, как сорванный вчерашний одуванчик. Голова болтается на моём плече, мокрые волосы щекочут сквозь тонкую рубашку.
Чтобы не искушаться, накрываю фурию до пояса простыней, а полотенце немного стягиваю вниз, стараясь не оголить грудь. Хватит с меня бессонницы.
Обрабатываю рану, сначала очистив от мелких щепок. Пришлось повозиться, хорошо, что девчонка отключилась.
Когда лью на воспалённые ткани спирт, она не просыпается, даже не дёргается. Меня подкашивает от ярости и отчаяния. Старый идиот! Если девка помрёт, считай, что сам подписал приговор своему сыну. Я должен её вытащить, любой ценой.
Лоб у пленницы горячий, губы обсохли, а кожа покрылась болезненным потом. Соображай, Энзо! Хватит пялиться на её очерченные скулы и такую манящую ложбинку между грудей.
Скачу, как козёл, в кухню и, не объясняя ничего коку, хватаю бутыль с уксусом и мчусь назад. По дороге настраиваюсь и сцепляю зубы до хруста. Не глазеть. Не глазеть! Это совсем не то, что мне нужно.
Легко сказать, но сделать невозможно. Таращусь на её грудь и тёмный треугольник волос внизу живота, будто оголодавший пес на кость. Сижу рядом каменным изваянием и до белых косточек сжимаю в кулаке мокрую тряпку.
Глава 5. Ария
Над головой звездное небо полное зеленых лент и красноватых всполохов. Стою на обрыве, над бушующим морем. Смотрю, как пена оседает на черных острых скалах, похожих на гнилые зубы.
Холодный ветер рвет простое хлопковое платье, тянет и толкает в спину. Упираюсь из последних сил, но куда там! Весь мир восстает против меня. Морская пучина внизу раскрывается, как пасть неведомого чудовища, и я надрывно кричу.
Падаю и цепляюсь руками за жухлую траву, но невидимые пальцы ветра оплетают лодыжки и дергают, подтаскивая к самому краю.