Поэтому, когда зверь вдруг проснулся, и ткнул в грудак, заставляя вновь обернуться в толпу, чтобы выцепить глаза (один глаз, другой был скрыт за спиной чужого парня) блондиночки, я не был против. Когда наши взгляды встретились, желание волной прокатилось по позвоночнику, вынуждая тут же отвернуться, чтобы взять эмоции под контроль. Зверь хотел ее. И если девушка не будет возражать, то и мне незачем — животное во мне должно быть удовлетворенным.
— Рассказывай, что есть, — зуд в груди, а теперь еще и в паху, становился отчетливым.
Способности Ричарда нельзя было назвать магией — просто, как оборотню, были даны ему с появлением второй сущности. Они не были обычны для нашего вида, но делали обладателя поистине неоценимым беттой, хотя о таком говорить пока рано. Он мог чувствовать эмоции других магов — не полностью, не все, было много оговорок, и влияло знакомство, характер читаемого, и много чего еще, но в целом Ричард всегда знал, что чувствует к нам тот или иной человек. И это было невероятно удобно.
— Блондинка слишком закрыта, почти ничего. Заинтересованность была на первом плане, но, похоже, вызвана она словами парня, что шел рядом с ними. Без обид, друг, — он посмотрел мне в глаза, и я кивнул, велев продолжать. Ничего, у меня будет время, чтобы заинтересовать девочку в себе. — Паренек чувствовал что-то вроде гордости, а вот рыжая. Ух, там такой огонь, тебе и представить трудно!
Мы разом обернулись к Рику, который прикусил язык, поняв, что выдал больше, чем хотел. Я бы похохотал над словами парня, но был слишком увлечен своими ощущениями.
— Это ты все еще о чувствах девушки, или о том, что творится в твоих штанах? — вставив улыбающийся до ушей Тулс, и все расхохотались его шутке.
Ричард поднял голову, показывая, что выше всего этого.
— Так что там с рыжей, Рик? — меня и правда заинтересовало то, что вызвало столько эмоций у друга.
— Да целый коктейль, — признался Рик, взъерошив пятерней темные волосы, — она как будто совсем не умеет и не пытается себя контролировать! Отчетливее всего — предвкушение, затем радость, а при взгляде на твою… То есть, не твою еще, блондинку — боль. Не понятно, что за каша в голове, но это весьма необычно…
Он задумался, по-прежнему стоя у кровати и копаясь в волосах. Привычка друга с детства выдавала в нем растерянность, хот я давно не видел его таким.
Лично в моей голове сейчас не осталось особо места для размышления о странных эмоциях рыжей. Никаких чувств, кроме желания поскорее найти ту, что выделил зверь, и понять, не против ли она. Секса без обязательств. Потому как желания зверя, пусть и влияют на меня, но не дают права брать себе ту, кто этого не хочет.