Но телефон был настойчив, и я начала выбираться, показывая желание ответить. Оборотень тяжело прикрыл глаза, и не глядя, нашарил где-то рядом мой телефон, перебросив трубку мне.
Стараясь выровнять дыхание, я прижала мобильный к уху.
— Алло.
— Ада, ты очнулась? Как ты себя чувствуешь?
Голос Стефи звучал приглушенно и взволнованно. Я мысленно вознесла благодарность подруге — если бы не ее звонок, неизвестно, чем бы кончились наши поцелуи! Хотя нет, вру, известно.
— Да, я выспалась, — даже хихикнула в трубку, показывая, что со мной все в порядке, — чувствую себя отлично. Ты влила в меня всю настойку?
— Нет, но докупить еще придется, а то на будущие побои не хватит. Оборотень у тебя?
— Да, — ответила, а сама взглянула на Тима.
Тот замер, кажется, не дыша. Что это с ним?
— Вот ведь! Настырный какой, даже я не смогла его вытурить! Я ему, кстати, сказала, что ты скорее всего упала, но он не поверил. Слушай, у нас тут обед, тебе принести чего — нибудь?
Я фыркнула объяснению подруги. В животе забурчало, напоминая о долгом сне и желании поесть.
— Да, спасибо. Я бы сама спустилась, но ведь все думают, что я болею…
— Мне не сложно, поверь. Ада, слушай. В этот раз все ведь еще хуже. Я больше не могу это выносить. Я боюсь за тебя.
— Стефи, — перебила я подругу, с опаской глядя на почти деревянного Тима, — прости, что тебе приходиться это терпеть. Я могу съехать.
— Я не о том говорю! — возмутилась подруга, — даже не думай! Чит, перестань на него так смотреть! Это не тебе, Ада. Нам срочно нужно что — то придумать. Я не брошу тебя в этом! Мы обязательно выберемся!
— Стефи. — обреченно начала я, но подруга сбросила трубку.
Неугомонная! Надо будет серьезно поговорить со Стефи, а то она может пострадать, спасая меня.
Я растерянно разглядывала Тима, в глазах которого расползалась тьма. Он придвинулся ко мне, и заговорил голосом, от которого все волоски на моем теле встали дыбом.
— Будущие побои?.. — тихо прошипел оборотень, и я поняла, что мы со Стефи полные дуры.
Не учли, что слух у оборотней гораздо лучше обычного мага, как и все другие органы чувств. И не спасло даже то, что мой телефон стоял на самой маленькой громкости звука — я и сама с трудом слышала, что говорила мне подруга. А он услышал все. Твою ж.
— Объясни.
Я опустила голову, но меня тут же заставили поднять ее обратно. Пальцы на подбородке сейчас не ласкали, а сжимали, показывая, как оборотень взбешен.
— Тим… Это мое дело.
— Ада. Это дело МОЕ.
Глубоко вздохнула.
— Прости, но нет. Ты всего лишь мой преподаватель.
— Тебе показать, что ты чувствуешь к своему «всего лишь» преподавателю?! Или опять скажешь, что все это было в прошлом?!