— Этот разговор неуместен здесь, — отрезает Дженна.
Она права.
Я всматриваюсь в её лицо. Неглупая. Поняла, что показала мне лишнего.
— Мадам Лино, где и когда мы могли бы поговорить?
Сесть она мне так и не предложила, я возвышаюсь над ней, только ощущения преимущества почему-то нет. Дженна ухитряется держаться с таким видом, словно перед ней прислуга. Она откидывает голову назад.
— Зачем?
— Ради мадам Олвис.
Дженна заметно колеблется. Говорить со мной она не хочет, но отказать означает показать себя с дурной сторон. Она вальяжно кивает:
— Как тебя зовут? Я пришлю приглашение.
— Мирта Андрас, мадам.
— Мирта Андрас. Я запомнила.
Она прикрывает глаза — беседа окончена. Я слегка киваю в знак прощания, не столько ей, сколько для вида, ведь разговор проходил на глазах у преподавателей и студентов. Пусть видят, что я общалась с куратором от Королевского исторического общества предельно уважительно.
Я отхожу в сторону. И носом едва не утыкаюсь в грудь Рамиса.
В этот раз он опережает, захватывает инициативу, наклоняется к моему уху и, обдавая тёплым дыханием, спрашивает:
— Успешно допросила?
— Ты нарочно!
— Конечно. Пусть опасным считают меня, а не тебя, — абсолютно серьёзно подтверждает Рамис, и я снова сдуваюсь. Даже папа не умел меняя так быстро остужать. Р-р-р-р.
Отвернувшись, делаю вид, что недовольна и отхожу к стене. А в глубине души мне очень приятно, что Рамис, как на верёвочке, следует за мной. Удовольствие портит только понимание, что он идёт за мной расчётливо, знает, за какую ниточку меня дёрнуть и дёргает. Я выдыхаю.
Вообще…
Ладно, попробуем договориться.
— Рамис, я ценю твою заботу, ценю желание меня уберечь, но я буду участвовать в расследовании независимо от твоего мнения. Если ты продолжишь мне мешать, то мне придётся принять меры себе во вред.
— Например? — живо интересуется Рамис.
— Я буду действовать молча. Возможно, попаду в беду.
— Вот же упрямая. Хорошо, я тебя понял. Сдаюсь.
— Я договорилась с Дженной, что она пригласит меня к себе, и мы поговорим. По первому впечатлению… на убитую горем невесту она точно не похожа. Знаешь, она мне рыбу напомнила. Смотрит своими холодными глазами, и эмоций ноль. Пустая какая-то. Безразличная. Она, мне показалось, за него даже как за приятеля не переживает.
— Это не преступление. Возможно, влюблённый мальчишка был ей полезен, и она его ради этого терпела рядом? Удобно же помыкать. Из писем следует, что он был готов ей туфли в зубах носить.
— Ага.
Рамис прав, веских причин подозревать Дженну нет. Но и нет причин безоговорочно снять с неё подозрения.