Мы не знали, рискнут ли Темные нанести удар после того, как лишись троих в попытке отобрать у меня жизнь. Но и Даррен, и Роланд были твердо уверены, что они все же выступят, потому что… Хотя бы потому, что не знали, как далеко мы зашли распутывании этого клубка, и что добрались аж до самого заговора с целью убийства короля Талии!
К тому же, отступать им было некуда — по всем прикидкам выходило, что их план перешел в финальную фазу, и лучшего момента, чем последнее испытание Полуночных Игр, Темным не найти. Завтра король Сорен под благовидным предлогом прибудет в Академию Грейридж, и долгое время будет находиться в непосредственной близости от Лабиринта, ожидая завершения финального испытания.
Здесь же под тем самым предлогом незаметно соберутся его враги.
И если не сейчас, то когда еще они смогут нанести свой удар?! Как долго им придется выждать нового, столь удобного момента?
— Все в силе, отец приедет через час, — сообщил нам Роланд следующим утром, когда я спустилась к завтраку. Стол накрыли в просторной гостиной в коттедже Даррена — он жил на территории Академии, потому что, по его словам, пустой дом в центре Грейриджа вгонял его в тоску. — Мы готовы к любому повороту.
— Мне бы вашу уверенность! — пробормотала я, но так тихо, чтобы никто из присутствующих не услышал.
Не хотела их волновать. Вместо этого, нервно улыбнувшись Нельсу и поблагодарив Даррена за хлопоты, уселась за стол и потянулась к своей тарелке. Потому что, несмотря на слова Роланда — те самые, что они готовы к любому повороту, — парни были встревожены не на шутку.
Да и я не находила себе места еще со вчерашнего вечера.
В лазарет Даррен меня так и не отпустил, заявив, что это слишком опасно, поэтому ночевала я в его доме, под личным его присмотром. Устроили меня в гостевой комнате на втором этаже, на которую он поставил так много защитных заклинаний, что, казалось, через них не прорвутся все демоны преисподней, даже если решат ударить одновременно.
Но до этого, перед самым своим уходом, он сказал, что любит и не представляет свою дальнейшую жизнь, если в ней не будет меня. Протянул браслет — на этот раз уже обручальный, — и спросил, приму ли я…
Его и этот самый браслет.
Затем уставился на золотой ободок, и вид у него был растерянный. Словно он до конца не верил, что я отвечу ему согласием.
А ведь до этого уверенно шел к своей цели, завоевывал, не обращая внимания на преграды, собирался в Нубрию просить у отца моей руки, а тут…
Взял и засомневался в собственной победе.
Или же вспомнил свою глупышку-невесту и решил, что я тоже его не захочу, принявшись подыскивать вариант получше?!