— Ты ведь ее прокляла, — не унималась ведьма.
Час от часу не легче! Сейчас обвинит в преждевременной кончине несчастной стихийницы и потребует публичного отравления мухоморами.
— И правильно, — неожиданно встала на мою сторону Лорен Майклз, отвечавшая за физическую подготовку девушек. — Я бы и вовсе гадине шею свернула. Стольких людей опозорить! Как, ты не читала еще? — по моему ошарашенному виду сообразила она и протянула свежий номер «Меробейтского вестника», не после еды будет помянут!
Предвкушая очередное торжество тупости и гнусности, с мрачным видом уставилась в газету. На первой полосе обнаружилась статья, посвященная академии, и в ней… Глазам своим не поверила — писаки извинялись за порочащие репутацию материалы и предавали вечному черному пламени покойную Ванессу Шауб, скрывавшуюся под маской анонима. Попутно привели ее биографию, саркастически прошлись по заслугам и внешнему виду. Словом, не изменили традиции облить кого-то грязью.
Сложив газету, вернула ее Лорен и кивнула, дерзко обведя взором коллег:
— Да, это я. — Лучше так, чем посвящать всех в истинное положение вещей. — Простите,
— развела руками, — смачных подробностей не последует, я для Вестника не пишу. А вот вам неплохо бы извиниться перед деканом и прочими, кого очернила Ванесса, за все те эпитеты, которые они от вас выслушали.
Преподаватели притихли, потупились. Правда глаза колет? Они ведь дружно травили тех, на кого им указали. Ванесса неплохо знала людские души, добилась нужного результата.
До колокола оставалось пять минут, и я поднялась, чтобы тут же плюхнуться на стул. Остальные тоже во все глаза таращились на распахнувшуюся дверь.
— В академии объявили внеплановый выходной? — Леонтий! — Даже если ректор в отъезде, занятия продолжаются. За работу, господа и дамы!
Триединая, как же я рада его видеть! Серьезного, грозного, снова исполняющего обязанности декана Темного факультета. А вот остальные, похоже, не очень. Боялись, некромант припомнит молчаливый бойкот и шепотки за спиной. Я бы точно не забыла, раздала всем сестрам по серьгам.
— Г оспожа Мей, можно вас на минуточку? — поманил Леонтий.
Кивнула и, подхватив сумку, вышла в коридор.
За спиной стояла гробовая тишина. Точно ждали репрессий.
— Гадюшник мне не рад, — усмехнулся декан и забрал у меня сумку.
Пробовала протестовать, но некромант оказался непробиваем:
— Знаю я, какие тяжести женщины носят! Вам нельзя.
Нельзя так нельзя. Ревнивого дракона рядом нет, Леонтию ничего не грозит.
Оказалось, пока я разбиралась с собственным здоровьем, в запутанной истории наметились подвижки. Во-первых, декана оправдали и восстановили в должности. И как — с публичными извинениями. Представляю, как перекосило лицо мамаши, которая обзывала Леонтия в приемной последними словами!