пятисантиметровые титановые шипы, реагирующие на магнитный импульс. Они пронзают ее
череп, проникают прямо в мозг.
Сонни в конвульсиях, язык вываливается наружу, все части ее тела какое-то мгновение
дергаются в непонимании, полном страха. Я убираю ладони с ее лица, металл выходит без
каких-либо усилий. Она с глухим стуком валится на пол. Все ее тело трясет несколько секунд, затем она замирает. Всё, умерла.
Ее голова неестественно согнута, поддерживаемая основанием дивана, на котором она
собиралась меня отыметь. Глаза открыты. Из восьми колотых ран вытекает порядочно крови.
-- И ты думаешь, оно того стоило?, -- тихо спрашиваю я. Это нужно было спросить. На ее
лице еще застыла эмоция удивления, такая грустная и безобидная. -- Глупая, тупая гордость.
Ну и смотри, куда она тебя завела. Одно поражение, это всё что мы хотели. Когда же вы, люди, наконец научитесь понимать?
Я встряхиваю кисти рук, морщусь, жду пока шипы медленно заползут назад, в свои пазухи.
Они чертовски жалят, кожа на пальцах разорвана и кровоточит. Уйдет минимум неделя перед
тем, как раны заживут. Впрочем, как обычно. Плата за скрытые импланты.
-- Неплохой трюк, -- говорит Сонни. Гласные искажены, но слова произносятся отчетливо. --
Я бы никогда не подумала, что ты из спецназа. Уж слишком симпатичная.
Одно работающее глазное яблоко поворачивается, фокусируясь на мне, другое безжизненно
свисает, белок изрешечен кровавыми кляксами разорванных капилляров.
Из меня непроизвольно вырывается приглушенный крик. Натренированный рефлекс реакции
на опасность посылает электрические импульсы моей нервной системе. Я приседаю, наклоняюсь вниз, чтобы усилить удар своим весом, сжимаю руку в кулак. Целюсь.
Удар.
Мой правый кулак вылетает с такой скоростью, что попросту размазывает ее по полу. Я
попадаю идеально, превращая в пюре жировую ткань ее груди, проламываю грудную клетку.
Осколки костей движутся вглубь, раздавливая сердце. Ее тело выгибается, словно от удара
разрядом дефибриллятора.
-- Этого не достаточно, моя спецназовская симпатяшка, -- бусинка крови вытекает из
краешка ее рта, скатывается по шее.
-- Нет, -- хриплю я, не веря своим глазам.
-- Ты должна была понять, -- говорит труп/зомби. Ее речь деградировала до булькающего
шепота, слова образовывались между короткими глотками воздуха, на выдохе. -- Из всех
людей ты-то должна была знать, что чувство ненависти не достаточно для того, чтобы дать
мне преимущество. Ты должна была разгадать загадку.
-- Что же ты за чудовище такое?
-- Зверобой, лучший из лучших.
-- Это мне ничего не говорит.