— Тот фотограф снова позвал тебя сниматься? — уточнила подруга.
— Да, сказал, что я очень фотогеничная и оживила кадры с фотосессии в магазине, — не без гордости рассказала я.
Вообще Кристофер не стеснялся в выражениях, называя меня ярким светом, а остальных моделей, с которыми мы работали, мертвыми рыбами. Я не видела фотографий, но уверена, что девочки получились эффектно, потому что все они очень красивые. Тем более скучающее лицо модели — один из главных атрибутов высокой моды. По крайней мере, во всех выпусках Vogue, что я читала, представлены кадры с красотками в именно таком виде, отстраненной меланхолии.
Мне никогда не удавалось придать лицу подобное выражение, всегда смотрелось чересчур грустно, будто у меня из-под носа унесли сочный стейк, и слезы так и норовят выплеснуться наружу.
— А он назвал тему фотосессии? — продолжала любопытствовать Бека.
— Нет, просто сказал оставаться собой. Может, это какой-то проект "Plus size".
— В любом случае это интересно. Мне вообще очень нравятся перемены, которые в последнее время происходят в твоей жизни. Ты стала очень активной, появились новые увлечения. Если раньше ты выходила из дома только на работу и на встречи своего воображаемого тайного общества, то теперь пускаешь в свою жизнь все больше нового, — искренне похвалила подруга.
Я и сама чувствовала себя более активной и даже свободной. Мне нравилась занятость, когда оставалось меньше свободного времени, которое обычно я проводила, занимаясь едой и самобичеванием.
— Мой клуб не воображаемый, — буркнула я вместо того, чтобы поблагодарить девушку за добрые слова, — так уж и быть раздобуду вам с Тимми приглашения.
— Только не нанимай актеров, чтобы доказать реальность этого клуба, — усмехнулась подруга, — я не стану любить тебя меньше, даже если ты соврала.
— Посмотрим, как ты заговоришь после визита в наше тайное общество, — продолжала я тем же шутливо-обиженным тоном, но потом резко стала серьезной, — и спасибо тебе за веру в меня. Тебе же известно, что ты моя лучшая подруга?
— Да, даже несмотря на то, что в начале нашей дружбы ты называла меня мешком костей с ленточкой и дистрофиком в белом халате.
— Что? Откуда ты знаешь? — испугалась я. Сначала в моих мыслях имя Ребекки постоянно заменялось на разные прозвища, но никогда это не было озвучено вслух.
— В начале нашей дружбы и я не была честна, поэтому несколько раз читала твой дневник, — рассказала девушка.
— Бека, прости меня, пожалуйста, и не принимай на свой счет. Это противные мысли завистливой несчастной жиробасины, — захныкала я.