— Я бы тебе посоветовал думать, прежде чем что-то сказать, — процедил он, сверкая глазами. — Для твоего же блага.
— А то что? Ударишь? Давай, бей! — взвилась я. Какая-то часть моего сознания просто вопила, что нарываюсь, но другая, в которой, не знаю, чего было больше: смелости или дурости, — требовала выговориться.
Я не уловила движения, лишь тень, метнувшуюся ко мне, и вот я стояла прижатая спиной к стене, мужчина держал меня за горло, а его глаза пылали яростью.
— Ты, кажется, забыла про свое обещание, — в голосе звенела угроза, рука сжалась сильнее, лишая воздуха. А остатки протеста растворились мигом. Ну да, обещала быть паинькой, а сама… Сейчас меня придушат и правильно сделают.
Все это пронеслось в голове с невероятной скоростью. Липкий страх пробрал до костей, невозможность сделать вдох вселила настоящий ужас, а кочевник смотрел. Стоял и с убийственным спокойствием смотрел, как я задыхаюсь. Перед глазами начало темнеть. Уже успела попрощаться со своей короткой и бесполезной жизнью, когда пальцы разжались, а я рухнула на пол, жадно глотая обжигающий легкие воздух. На глаза наворачивались слезы, но я упорно гнала их прочь. Сама виновата, ведь знала с кем играла.
Когда короткая радость от того, что меня не убили, схлынула, пришло и другое осознание, что заставило сердце сбиться с ритма.
Лира! Что же я творю! Как можно настолько глупо рисковать своей жизнью, когда я в ответе не только за себя! Прости, девочка. Тебе столько пришлось вытерпеть из-за меня, а я… Прости.
Осмысляя это, я стояла на четвереньках, уперев голову в холодные камни. Когда мужские руки коснулись спины, дернулась в сторону, но кочевник удержал. Поднял на ноги, прислонил к стене. Я же со страхом ожидала того, что последует. Но, кажется, мой мучитель немного поостыл, потому что теперь в его взгляде читалась усталость и привычное недовольство, сменившее ярость.
Он ничего не сказал, только провел пальцами по шее, снимая боль. И после этого он будет утверждать, что я не права? Горькую усмешку подавила с трудом.
Мужчина отпустил, отошел к сумкам, сваленным у лежанки, прихватил кинжал и направился к темному провалу какого-то коридора.
— Сиди здесь и не высовывайся, — последовал приказ. — Я скоро вернусь. Сбегать не советую, без меня ты из пещер не выберешься.
Я быстро оглядела место нашего пребывания и обнаружила лишь один выход. Нет, в эту черноту точно не сунусь.
Моего ответа явно не ждали, потому и отвечать не стала. Показательные выступления с удушением оставили просто неизгладимый след, и больше нарываться не собиралась.