Вздрагиваю, резко втягиваю сквозь зубы воздух, когда что-то прохладное и твердое касается между лопаток, движется вдоль позвоночника, вниз, до самой талии, и снова вверх. Острые грани, камни…
Перед глазами вспыхивает воспоминание о кинжале, которым я любовалась. Рукоять, богато украшенная драгоценными камнями. Липкий ужас раскрывает передо мной свои объятия, но я лишь отмахиваюсь, убеждаю себя, что нож не больнее кнута, рассекающего кожу одним ударом.
Острие тонкой иглой начинает свой путь от плеча наискосок через всю спину. Осторожно, едва касаясь, но стоит чуть надавить, и алая полоса добавит неразберихи в сетку старых шрамов.
Замираю, боясь даже вдохнуть, чтобы не пошевелиться. Выдыхаю, только когда Ритар убирает кинжал. Мучительные мгновения неизвестности, и теперь уже узкий клинок медленно скользит по боку до самого локтя. Секундная волна облегчения от того, что это не лезвие, и дыхание вновь сбивается, когда рукоять оказывается под моим подбородком, спускается по горлу… Клинок плотно прижимается к коже под грудью, и как только сталь перестает быть обжигающе холодной, ее сменяет острие.
Закусываю губу, мышцы живота сводит от напряжения, когда кинжал обводит по кругу пупок, рисует вензеля у кромки штанов.
Зачем он мучает меня? Почему нельзя просто наказать? Хочет напугать еще больше? По-моему, больше уже невозможно. Перед глазами и так темнеет от страха. Сейчас наемник просто играет, а что произойдет в следующую секунду? Ему стоит лишь немного нажать на лезвие, чтобы поранить. Остается успокаивать себя тем, что истечь кровью он мне не даст, вылечит.
Смех на грани истерики замирает в горле, когда кинжал в одно касание разрезает сооруженный мной пояс из травы. Штаны сползают до бедер, а дальше их рывком стягивает Ритар, оставляя меня в одних сандалиях.
Недоумение, растерянность, толика любопытства.
Наемник почти прижимается сзади. Левая рука ложится на горло, несильно сжимает, а клинок движется от колена к внутренней стороне бедра, застывает в сантиарте от промежности. Зажмуриваю глаза, подбираюсь всем телом и всхлипываю, когда плеча касаются обжигающе горячие губы. Волна жара омывает тело, будто воин через это мимолетное касание поделился своим теплом. Мой разум в полном оцепенении. Я уже не знаю, что думать, чего ожидать… Меня наказывают или… дразнят? К чему это все?
Кинжал исчезает, и я сжимаю ноги в безуспешной попытке унять напряжение. Мужчина отстраняется, прохладный вечерний ветерок остужает разгоряченную кожу, расслабляет. Но я снова заставляю себя собраться, ожидаю очередного укола или опасно-дразнящего скольжения лезвия, но вместо этого ягодицу обжигает удар веревки. Вскрикиваю больше от неожиданности, чем от боли. И прежде чем успеваю опомниться, та же участь постигает вторую ягодицу.