Следователь пробыл у меня недолго. Несколько вопросов, ни на один из которых я не смогла нормально ответить, короткий разговор с Егором, и он покинул палату с задумчивым видом. Оставив после себя неловкое молчание и чувство вины.
Хотя, сказать по правде, оно почти и не покидало меня с того самого момента, как пришла в себя.
Стараясь уйти от плохих мыслей, я перевела взгляд на Егора.
Черная рубашка. Черные штаны. Ему невероятно шел этот цвет, подчеркивая рост, фигуру.
Я невольно начала разглядывать породистые черты лица и залипла как муха на мед.
Прямой крупный нос, полные чувственные губы, легкая небритость, придающая особый шарм и добавляя своеобразную нотку мужественности в его образ.
Интересно, как выглядел мой жених?
Такой же статный и красивый? С волевым взглядом и бешеной мужской энергетикой?
Они ведь братья, должны быть похожи.
Егор, словно почувствовав пристальное внимание к своей персоне, недоуменно оглянулся. Вопросительно выгнул бровь.
— Спасибо, — смутилась, краснея, как девчонка, пойманная на горяченьком.
Ляпнула первое, что пришло в голову.
— За что?
— За поддержку, за то, что остался со мной при следователе. Я бы одна не справилась.
Он развернулся ко мне корпусом, пристально рассматривая, как букашку под микроскопом. Медленно скользя взглядом по телу.
А вот теперь стало неуютно под этим сканирующим, ощущаемым на физическом уровне взором.
Он как будто прощупывал меня, проникал под кожу. Пытался залезть в голову, в мысли.
Красивый, далекий, чужой.
Опасный.
Не мой мужчина.
Грациозный безжалостный хищник с жестоким блеском в глазах.
Да я сама бы все рассказала, если бы могла вспомнить. Все-все, с малейшими подробностями.
А под таким ментальным натиском и вовсе готова признать любое преступление.
— Пока не будут выяснены все обстоятельства аварии, привыкай. Он теперь станет частым гостем у тебя. И я не всегда смогу быть рядом.
— Да, понимаю, — кивнула согласно, ощущая непонятное разочарование от его слов.
Словно меня только что лишили сильного плеча.
Странно, но я до сих пор не могла определить отношение Егора ко мне. Иной раз я отчетливо видела беснующуюся ненависть в его глазах, желание придушить на месте.
Но вместо того, чтобы стереть в порошок, он внезапно протягивал руку помощи, опять и снова даря ложную надежду.
Неужели Егор не понимал, когда устраивал мне такие эмоциональные качели, что кроме него у меня сейчас никого нет?