— Вы сказали, что вы брат отца моего малыша? — вспомнила я, хватаясь за соломинку. — А где он сам? Почему не пришел?
Повернула голову в его сторону и чуть не захлебнулась волной злой колючей антипатии, хлынувшей от собеседника. Теперь я точно была уверена, что неприятна Егору.
Красивые черты лица исказились в гримасе презрения. Глаза сузились до щелочек.
— Арсений погиб в аварии. Вы были вместе. Ты выжила. Спас ремень безопасности. А вот брату не повезло, — проговаривая каждое слово, словно вынося мне приговор, отозвался мужчина.
Я застыла, пытаясь осознать услышанное. Принять. Переварить. Поверить в этот чертов ад, что обрушился на меня, стоило прийти в сознание.
Я беременна.
Я — студентка.
Я — вдова.
Стоп! А мы были женаты с отцом ребенка? Он хотел этого малыша? И почему брат мужа смотрит на меня так, словно желает стереть с лица земли?
Вопросы сыпались как из рога изобилия, и это было лишь начало. Если я ничего не помню из прошлой жизни, то с каждой минутой эта гора будет лишь увеличиваться. А единственный, кого я могу спросить о чем-то сейчас, — это Егор. И тот, похоже, сильно не рад своей роли.
— Я… Мне жаль, — пискнула неуверенно, потому, что пока не знала, не помнила этого самого Арсения.
Но если я ношу под сердцем его ребенка, то наверняка любила его?
Строила планы, ждала с работы, радовалась его вниманию. Ведь по-другому никак.
Но сейчас ничего не ёкнуло, не отозвалось болью утраты.
В какой-то момент я даже обрадовалась, что не помню произошедших событий.
Ни аварии, ни любимого человека. И смерть воспринимается как неприятное, но имеющее место быть явление.
За окном фоном шумела городская суета, звуки машин, пение птиц.
Баюкали чьи-то далекие голоса.
— Правда? — прервал мои размышления язвительный голос, и злой горький смех больно ударил по натянутым нервам. — Арсений был первоклассным водителем. А вот у тебя и водительского стажа толком нет. Только в тот вечер почему-то за руль села именно ты!
И снова гром посреди ясного неба.
Нет-нет-нет, это какая-то ошибка!
Страшный сон, кошмар, который вот-вот закончится — и я проснусь. Наверняка так и есть, стоит лишь подождать. Просто перемотать нелепый кадр.
— Зачем? — сорвалось само с языка.
— В том-то и вопрос. Но ответить на него можешь только ты. Когда вспомнишь. И отвечать придется, поверь.
В дверь постучали. В проеме появилась медсестра. Кивнула Егору, сделала пару шагов к моей кровати и удивленно замерла, заметив, что я не сплю.
— Вы пришли в себя? Как вы себя чувствуете?
— Спасибо, пока не могу сказать. Слабость.
— Это нормально.