— А… где наследник?
— Украден, спрятан врагами, и после нашей праведной войны мы вернем его и представим вам. Кто готов склонить голову пред своей велиарой, пусть пойдет и поцелует край ее одеяния, а кто выступит против — выступит против меня и лишится головы за бунт… Либо…
Он обвел взглядом всех присутствующих.
— Я отказываюсь от престола, забираю свою женщину и ухожу в лес, а вы выбирайте себе другого велиара. Я дам вам свободу выбора и свободу воли.
— Не хотим другого велира.
— Нет.
— Не бросай нас, Рейн.
— Нет лучшего велиара, чем Рейн дас Даал.
— Мы с тобой, наш велиар. Мы твои. Наши души и сердца принадлежат тебе и твоей женщине.
Они начали подходить ко мне и целовать край моего белого платья, а затем касаться лбом моей руки, спрятанной в перчатку.
Подняла голову и посмотрела на Рейна. Какой же он величественный, сильный, храбрый. Сколько в нем благородства и чести. И как же они его любят. Сколько в их глазах восхищения, как и в моих… Неужели ради меня оставил бы трон и ушел… О, мой волк. Как же плохо я тебя знала.
Сжала его пальцы, и он пожал мои в ответ.
— Готовимся к битве. Очень скоро Маагар дас Вийяр направит свое войско на нас. Мы должны быть готовы. Всю стратегию защиты обсудим вечером у костра. Будем пить дамас и есть жаренное мясо, устроим пляски в честь моей свадьбы.
* * *
— Это твои покои, Одейя деса Даал…
— Как звучит, — прошептала восторженно и подняла голову, чтобы посмотреть на… о, Иллин, на своего мужа, — как же красиво мое имя звучит с твоей фамилией. А эти покои, если ты будешь со мной, самое райское место на земле.
Он вдруг схватил меня за плечи и страстно посмотрел мне в глаза.
— Я не верю, что ты так нежна со мной, что все это говорит строптивая красноволосая ведьма, сводившая меня с ума.
— Влюбленные шеаны умеют сладко петь.
— О, да, умеют… а еще они сладко стонут, — притянул рывком к себе, — я войду сюда после собрания и буду трахать тебя всю ночь… до утра. Заткну тебе рот тряпкой, и ты будешь мычать для меня и извиваться, пока не потеряешь сознание от наслаждения.
Мои щеки вспыхнули, и внизу живота заныло в предвкушении.
— Я буду ждать, когда ты войдешь ко мне ночью. Когда войдешь в меня.
Сильнее вдавил в себя и прорычал.
— Им иммадан, ты специально так говоришь, чтобы заставить меня сделать это прямо сейчас?
— Нет… чтобы заставить тебя ждать эту ночь, как и я. Когда я думала… что не смогу рассказать тебе о Вейлине, я пела в темноту песнь скорби. Она родилась у меня в голове и в сердце.
Ты песню о ней не пой в ночи.
Когда плачет она, наступает тьма.
Ты имя ее никогда не кричи,