— Хозяин — мой отец. Но его сейчас нет. — Не оборачиваясь, ответил Кайрин.
Ван Илар задумчиво провел пальцами по холодной каменной стене:
— Не многие интересуются людьми Башни, да еще и узнают их сразу же. Зачем я тебе?
— Я же сказал — хочу тебе помочь. С Дангой и Тарваррой.
Ван Илар не унимался:
— Тогда поставим вопрос по-другому: зачем тебе помогать мне?
Кайрин резко развернулся, и Ван Илар чуть не врезался в него. Если бы он вовремя не затормозил, то сшиб бы парня с ног. Многоликий заговорщически прищурился:
— Мне нужен союзник.
Ван Илар закатил глаза:
— Я очень жалею, что ты не слышал наш разговор с Тарваррой. Я ни с кем не заключаю союзов и не лезу в эти игры. Это мое правило.
— Ты не понял: мне не нужна корона. — Несмотря на то, что Кайрин был меньше ростом, он выглядел сейчас главнее. И Ван Илару это не нравилось.
— Не нужна корона, но нужны мои люди. — Усмехнулся колдун.
— Полагаю, тебе нравится голодать… — Надменно выпалил Кайрин, — Я уверен, что любой на твоем месте согласился бы. Ты или идиот или…
— Да как ты смеешь, птичка!? — Рявкнул колдун, прижав Кайрина к стене.
— Подумай Ван Илар, подумай… — Заглядывая ему прямо в глаза, прошипел Многоликий.
Ван Илар даже не заметил, что вцепился парню в плечо, помяв его костюм и, по-видимому, до боли сжав сустав. С виноватым видом, колдун отпустил Кайрина.
— Да уж, с вами надо быть поосторожней… — Протянул Многоликий, потирая плечо рукой.
Кайрин привел его в большой зал с камином и пустующим креслом перед ним. Рядом стоял невысокий столик, а на полу лежал толстый ковер. Ван Илар подметил, что в замке почти не было окон. Света здесь вообще было крайне мало, и это уже начинало раздражать. Кайрина, судя по всему, тоже.
— Мой отец — ужасный человек. Не любит свет и мучает бедное животное. — Сказал парень, усаживаясь прямо на стол и приглашая Ван Илара в кресло.
Тот подчинился, и лишь потом увидел, куда показывает Кайрин.
В углу комнаты стояла золотая клетка, слишком большая для маленькой канарейки, что сидела в ней на жердочке, не шевелясь.
— Иметь сына — наполовину птицу, и держать в клетке его сородича! — Продолжил Кайрин, — Это ли не безумие?
Ван Илар вглядывался в канарейку так, словно никогда раньше не видел птиц:
— Ты же… способен…говорить с ней?
Кайрин нахмурился:
— Да, но… она просто невыносима. Несет какой-то невнятный бред, будто слова подобрать не может.
Ван Илар не заметил, как поднялся со своего места и поплелся в сторону клетки, будто она притягивала его. Он еще никогда не видел, чтобы от птицы исходила такая аура…
— Правильно. — Сказал Ван Илар удивленному Кайрину, — Потому что это не ее язык.