— Держите его! — приказала своим людям.
На здоровенного детину, понадобилось не в пример больше, чем для кнесенки сил, чтобы исцелить, но мы справились.
В этой же комнате, нашлись и четверо жрецов храма Велеса. Трое убиты, старший жив. Исцелили и его. Умудренного, седого, но еще довольно крепкого мужчину. Я даже помню его имя — Велимудр. Всегда мне почтительно кланялся, словно истину, знал какую.
Жрец не потерял сознание и даже не кричал. Стоически терпел боль, сцепив зубы.
— Да благословит тебя всевышний, Мартушка, — прохрипел мужчина, когда был исцелен. — Бунт не допусти! Удержи народ. Люди видели, как князь воинам своим приказывал нас убить. Выйди к ним. Успокой. Кроды прикажи складывать.
— Прикажу, отче, прикажу! Нам бы прежде, сущность, князя поработившую, сыскать!
— Иди к людям. Иначе, она толпой завладеет.
Прислушавшись, действительно услышала на улице шум, и делать нечего, поспешила на крыльцо княжеского терема.
Весь, не малый княжеский двор, уже был заполнен шумящим людом. Увидев меня, все заволновались, зашептались:
— Кто это? Кто? Красивая какая. С венцом на голове, как владычица. Да это ж Марта! Марта? Неужели Марта?!
Я подняла руку, призывая люд к молчанию.
— Да, когда-то я была Мартой, но мой муж, владыка северных земель, нарек меня Ведарой. Впредь и вы зовите так! — народ охнул и склонил головы. — Почувствовав с моими родными не ладное, он позволил мне сюда вернуться, чтобы все уладить. К сожалению, я опоздала. Князь был одержим, и умер.
— Что же мы теперь?! Как же мы теперь? — снова заволновался люд.
— Как и положено, княжество теперь возглавит Любомир, они с кнесенкой Радмилой, поженятся и продолжат ветвь княжеского рода.
— Верное решение! Верное! Любомир, умница! Он справится. Да и кнесенке давно к месту пора, — одобрительно закивал народ.
— А что с бесом, что князем овладел? Жрецы его изгнали?? Изнечтожили?
— Не изнечтожили, но изнечтожим! Пусть не сомневается! — уверенно заявил Велимудр, вышедший на крыльцо твердой походкой. — Всем жечь свечи ночи напролет, приносить требы Семарглу, Велесу Перуну, мужьям жен с детьми, одних не оставлять. Все пороги солью заговоренной усыпать. До темна двенадцать крод сложите.
Народ уже начал было расходиться, но тут какая-то женщина озлобленно крикнула:
— А ведь все с прихода мужа твоего началось! А теперь спасать она нас пришла! Смотри — ка ты! Твой муж нам беса окаянного и привел! Загубил светлость нашу, князя! Почем нам знать, что ты и сейчас хуже не сделаешь, а??