— Я не знаю… Не знаю! А что произойдет, если я соглашусь? Не будет ли еще больше жертв?
Мне от переполнявших эмоций захотелось спрятаться, залезть в какой-нибудь угол, накрыть голову руками и хорошо поразмыслить. Богиня вдруг сказала тише:
— Я засыпаю. К сожалению, у меня нет возможности бодрствовать долго…
Ее голос утих. Одновременно померкли свет и тьма, превратившись в обычное пустое пространство. Я повисла на руках, нервно содрогаясь. Мне нужен был совет или книги. Или мне нужно было искать способ сбежать. Я не могла определиться. Но за несколько часов тягостной тишины, никем не нарушаемой, я немного привыкла к внутренней веревке, зовущей вернуться к Ринсу, и собралась. Он говорил, что я сильна — значит, и с этим справлюсь. Есть вероятность, что и сам он сможет меня разыскать, ведомый той же самой веревкой, но уже с его стороны, никакие запретные знаки его не остановят. Но когда это произойдет? Наверное, правильно выстраивать общение таким образом, чтобы оно продлилось как можно дольше.
К следующему пробуждению Богини, которое я сразу заметила, накопила более конкретные вопросы:
— Зачем вам тело, Богиня? Что было бы со мной?
— С тобой? — ее голос почти сразу зазвенел и не отражал сонливости. — Ты будешь жить, но иначе. Получишь власть и могущество, которые есть только во мне. Ты получишь меня, не теряя себя.
— Будете в моей голове? Постоянно?
— Примерно так. Да и не смогла бы тебя убить, даже если бы захотела, твой дух делает тело живым, а мертвое тело убьет и мой дух. Навсегда вместе, неразделимые, больше никакого одиночества. О, сколько бы я отдала за то, чтобы в моих снах присутствовал хоть кто-то еще! Тебе светит очень долгая жизнь, Екатерина. Настолько долгая, что ее иногда ошибочно называют бессмертием. Или тебя ждет смерть, если нас с тобой просто убьют. В этом случае мне станет тебя жаль, но я буду счастлива за себя. Третьего не дано: смерть или спасение. Сюда я уже не вернусь.
Слова ее попадали в самое важное лично для меня:
— Они не убьют вас, Богиня! Вы даете им магию. Мир — тот самый, привычный для них — рухнет. И… это тоже несправедливо. Я не представляю, каково себя ощущать безлимитной батарейкой для всего мира. Меня так один раз использовали, по моему же согласию, и то не сказать, чтобы это было морально просто. Но сотни лет существовать так, без права даже умереть…
— Ну вот, — судя по интонации, Богиня улыбнулась. — А ты спрашивала, зачем разговаривать. Хотя бы для того, чтобы услышали.
— Вы родились в этом мире? — я вспомнила и о других вопросах. — Тогда каким образом вы заставили на себя работать ученых?