– Что это было?
– Поцелуй. У вас ничего подобного разве нет?
– Нет, – она отрицательно помотала головой. – А давай ещё раз…
Мне кажется, я в жизни не слышал слов, лучше этих! Немного смелее приобняв девчонку, я нежно прикоснулся к ней губами. Через несколько мгновений она робко и неумело, но всё же попыталась ответить мне! Я просто улетел от счастья и нежности куда-то высоко-высоко в светлеющее небо. Сина вздрогнула и прижалась к моей груди, запустив маленькие ладошки мне за спину.
И в этот момент непонятное "Кхгр-р-м" раздалось, казалось, над самым ухом. Мы отпрянули друг от друга, вспугнутые непрошенным звуком, раздавшимся явно не из человеческого горла. Я резко обернулся.
Добрыня, виновато опустив голову и часто-часто подметая песок кончиком хвоста, стоял на берегу, и, кажется, готов был раствориться на месте. Поняв, что мы его обнаружили, он смущённо пробасил:
– Ну, мы это… волноваться начали…
Пёс ты, пёс! Как же ты не вовремя!!!
Момент был окончательно испорчен. Я отвернулся от Добрыни и наткнулся на изумлённый взгляд Сины.
– Он что, сейчас что-то сказал?
– Да… ты только не бойся, это действительно говорящий пёс. Как, впрочем, и кошка. Но это – единичный случай. Просто мои звери такие уникумы. Добрыня, – обратился я к нему. – Скажи, пожалуйста, что-нибудь Сине. Только на её родном языке.
Пёс плюхнулся на хвост, и, вывалив язык в широкой собачьей ухмылке, ляпнул:
– А ты – ничего, красивая…
Наверно именно в этот момент Девчонка окончательно поверила в мой рассказ. Изумление на её лице сменилось таким восхищением, что я не удержался и поцеловал её в носик, и прошептал:
– Подожди, ещё и не такое увидишь! – потом повернулся к собаке:
– Но-но, – в шутку погрозил я ему пальцем, – нечего девушку смущать!
Сина вспомнила, что мы, вообще-то, несколько в неглиже, пискнула и метнулась из воды к одежде. Я побрёл следом. Одевшись, я взял девушку за руку и скомандовал Добрыне:
– Веди, давай, проводник-искатель. Не мог, что ли полчасика по лесу поплутать?
Сина, услышав такое пожелание, мило зарделась и уткнула нос в землю. Мы не спеша двинулись в сторону лагеря. Уже входя в лес, я с сожалением оглянулся – навряд ли мне ещё раз предстоит увидеть этот уголок волшебства на Мегене. В медленно, но неотвратимо наползающем рассвете, призрачные краски поблекли и поляна чуть-чуть потеряла своё ночное очарование. И всё равно – это место останется в моей памяти надолго!
Если дорога от палатки-самолёта до озера заняла у нас примерно половину земного часа, то обратно мы двигались гораздо дольше. Мы с Синой, время от времени останавливались и целовались, краем глаза поглядывая на трусившего впереди Добрыню. Тот не оборачивался, но прекрасно понимал, что надо приостановиться и деликатно делал вид, что его что-то ну очень заинтересовало под ближайшей корягой, или – вон в тех кустиках подальше. Когда впереди показался просвет, мы с девчонкой едва сумели оторваться друг от друга, и просто пошли рядом, даже не держась за руки, лишь изредка обмениваясь короткими взглядами. Ну, прямо, как дети, ей Богу. Вот потешно, наверное, наблюдать за нами со стороны. А вообще-то – плевать – пусть смотрит кто хочет. Смотрит и завидует!