— Ен. — я вздохнула, чтобы привести чувства в порядок, — Ты не виноват. Слышишь? Ты ни в чем не виноват. Ты не хотел погубить свою семью. Тебе не за что себя винить. Пойми, те люди, которые хотели навредить вам, они все равно нашли бы способ. Самое главное, ты и папа смогли выжить.
— Нет. Нам повезло. Когда родители вернулись, мама пошла спать, а папа вышел в сад. Вот оттуда он и увидел взрыв. Он прибежал и первым помог мне. Я помню, как он с трудом отодвинул ту балку и вынес меня. А когда он вернулся за мамой… — он замолчал, сильно сжал кулачки и уткнулся мне в грудь лицом, — Он должен был сначала спасти маму.
— Ен, твой папа поступил правильно. Все родители всегда в первую очередь спасают своих детей. Я уверена, что твоя мама любили тебя не меньше, чем папа, и она поступила бы так же на месте твоего отца. — твердо произнесла я, потому что верила в каждое сказанное слово.
Мы замолчали ненадолго, каждый думая о своем.
— Золотце? А откуда тебе известны такие подробности? — я искренне не понимала, откуда малыш мог узнать о поведении графа. Если это ему рассказал граф… На месть, хотя это и низко, я не поскуплюсь.
— Когда приехал лекарь, он дал мне то противное лекарство, от которого всё путается в голове и я уснул до утра. Когда проснулся, мне было еще не очень больно, я услышал, как папа с кем-то обсуждал произошедшее. Мы лежали на соседних кроватях, он говорил тихо, но я все равно услышал.
— Так. Ен все будет хорошо. — я немного отстранила его от себя и посмотрела в зеленые глаза мальчика, сейчас они сверкали, как изумруды, из-за слез, — Помни об этом. И ты ни в чем не виноват.
— Ари, не рассказывай папе о том, что я знаю. — он взглянул на меня так, что отказать я не смогла и кивнула ему, хотя очень хотелось высказать графу о том, что нужно больше внимания уделять ребенку.
— Все хватит хандрить. У меня есть хорошая новость для тебя. — он заинтересовано посмотрел на меня, — После завтрашнего лечения, ты сможешь сам садиться и сидеть столько-сколько захочешь.
Наш разговор прервала няня, она зашла с подносом в руках, но на нем были приборы только для одного человека.
— Госпожа, лорд Халенгвот просил вас спустится к ужину. — она опустила поднос на стол.
— Джой, а когда граф говорил тебе это, он был один? — я подложила, под спину Ена еще одну подушку, чтобы ему было удобнее, и встала.
— Нет, госпожа. Он был в обществе Его Величества и еще пары гостей. — у нее на лице было такое раскаяние, что казалось она виновата в том, что мне придется уйти.
А спуститься придется. Если бы Ридвиг был один, я бы могла позволить себе ослушаться, а так нельзя. Иначе вся наша игра пойдет под откос.