– Дайренн не будет в этом участвовать. Отстаньте от ребенка.
– Дарриан! – давненько меня ребенком не обзывали, даже слезы едва не выступили от обиды. А для себя я в этот момент решила, что непременно соглашусь участвовать. Просто уйду с демонами, а без магии некромант все равно ничего не сможет сделать.
– Дайренн, – повернулся на мой окрик лорд Эрсиэ, – пообещай, что не станешь этого делать, – ох, мрак, он словно прочел мои мысли.
– Пообещайте, что не станете проходить эту повторную настройку! – парировала я, поднимаясь со стула.
Магистр промолчал, отвел невидящий взгляд, явно не собираясь давать никаких обещаний. А мне надоело выслушивать эти бессмысленные споры, в которых мое мнение совсем не учитывалось. Выбежала из трапезной, едва не столкнувшись с желтолицым подавальщиком, и была рада, что никто не попытался меня задержать.
***
Низкие посеревшие облака грозили сорваться дождем над кладбищем, где всегда царит осень, но дорожки были сухими, а красные и желтые листья нарушали чарующую и мрачную атмосферу забавным хрустом. Хруп-хруп, будто кто-то жует вафельные печенья, хруп-хряп. И я заулыбалась, представив, как за надгробием спрятался мертвец с вафлями.
Аркообразная дверь скрипнула, пуская меня в темный просторный холл. Саламандра под потолком не играла огоньками, и парадная западного крыла казалась безжизненной, давно покинутой.
Прикрыв глаза, дернула силовые потоки, сплела пальцами огонек и запустила в саламандру. Кованая фигура вспыхнула зеленоватым цветом, огонь езаметно улыбнулась, увидев меня, затем в три прыжка одолела лестницу, запрыгнув на руки.
– Тинка, – шепнула кошке, прижимая ее к себе, такую мягкую, почти теплую, кажущуюся совсем живой.
– Мррр, – ответила кошка.
Интересно, маме она понравится? Или она тоже будет пугаться милого животного лишь потому, что оно мертвое? А если не говорить? Уж больно мне хотелось показать Тинку маме. В детстве я часто приносила бездомных животных в дом отца. Мама укоризненно качала головой, говорила, отец против будет, но папа никогда не выбрасывал котят на улицу. Их мыли, вычесывали, избавляли от блох, а потом папа дарил их каким-нибудь высокопоставленным особам в знак признательности. В доме не оставляли по одной причине: знали, что я непременно притащу кого-нибудь еще.
Тинка спрыгнула с рук и выбежала на улицу. Гнаться за ней не стала, вид у кошки был такой важный, явно по делам побежала. И я проследовала в свою спальню с прекрасным видом на кладбище.
Метаморфозы, случившиеся со мной, не переставляли удивлять. Все, что совсем недавно пугало, казалось зловещим, опасным и откровенно мерзким, теперь вызывало милую улыбку, мертвая кошка, кладбище, горгульи, сторожащие мою постель. Теперь я отчетливо ощущала – это мой замок, моя магия пронизывает воздух этого места, на моей силе все держится. Нет, я вовсе не собиралась отнимать дом у лорда Эрсиэ, но теперь это и мое место тоже, в равной степени. Теперь я точно знала, куда непременно хочу возвращаться.