Горько осознавать, что не я первый создал атомную бомбу, а немцы. С иллюзией лидерства придется расстаться! Теперь мне не стоит лезть из кожи, гонка в «большой физике» потеряла для меня смысл, если даже немецкие бомбы выдадут за разработки моей лаборатории. Для всего мира — я создатель атомной бомбы, но как я буду смотреть в глаза ученым, работающим в Лос-Аламосе? Ведь двенадцать человек из них Нобелевские лауреаты, многие имеют мировую известность, и все будут знать, кто на самом деле изобрел атомную бомбу. Я буду в их глазах всегда выглядеть самозванцем, присвоившим себе мировое открытие. Что мне остается делать? …Только мстить Гровсу за убийство Джейн!
Роберт пришел домой поздно, Китти не спала и терпеливо, как всегда дожидалась его с работы. Она открыла мужу дверь и помогла снять пальто и обувь. Затем любезно накрыла на стол, готовить она умела и не доверяла это делать прислуге. Роберт с улыбкой уселся за стол и принялся есть.
— Ты знаешь? — спросил он, заканчивая ужин, — наша армейская разведка обнаружила три немецкие атомные бомбы и их везут к нам в Лос-Аламос на исследования!
— Не может быть! — воскликнула Китти, — Роберт, а как же теперь твое лидерство в разработке атомного оружия? Пострадало?
— Главное, чтобы мы не пострадали в лаборатории, где будем изучать их устройство и возможно разбирать на части… Вдруг рванут ни с того ни с сего? Кстати тебе привет от твоей подруги Лизы Зубилиной и Хейфеца! Ты не говорила мне, откуда ты знаешь эту русскую…
Задавая этот вопрос, Оппенгеймер пристально смотрел Китти в глаза, она не выдержала взгляда и отвернулась, на щеках появился румянец. Растерявшись, женщина не сразу нашла слова для ответа.
— Это давняя история, Роберт, — произнесла она, немного успокоившись, — мой первый муж дружил с Хейфецем… Только я не понимаю, почему это тебя волнует?
— Это меня уже не волнует, — улыбнулся Оппенгеймер, — и не думай, что я тебя ревную к твоему первому мужу! Хотя и не понятно, почему ты утаила, что была замужем за коммунистом Джо Даллетом?
— Я не хотела тебя компрометировать этим, любимый! — страстно выпалила Китти, — ведь ты тогда проходил собеседование для зачисления в какую-то секретную службу…
— Довольно об этом, — с улыбкой сказал Роберт, — пошли спать, завтра у меня напряженный день!
Обычно Роберт спал беспокойно, постоянно просыпался, вспоминал, что ему снилось, надеялся — отдохнувший за время сна мозг, подскажет решение проблемы. Часто тревожился, ведь в суете дня он мог забыть сделать главное и пытался вспомнить весь план прошедшего дня. В эту ночь Оппенгеймер спал крепко, ему в отличие ночей, после напряженного труда в лаборатории, ничего не снилось, не было также тревоги и сожаления о потери лидерства — впереди ждало неприятное знакомство с чужой бешеной бомбой. Сбывалось проклятие индейских духов Лос-Аламоса.