— Эту киносъемку я буду показывать фюреру! — возразил Онезорге, — как он отреагирует, если мы уничтожим вместе с пленными солдат СС?
— Можно вырезать этот кусок, — предложил барон, не отрываясь от перископа.
— Кинокамера опломбирована, чтобы к пленке никто не имел доступа! — возразил Онезорге, — фюрер рассекретит урановую программу, только в случае удачного применения атомной бомбы на фронте!
— Господин рейсхфюрер предлагает ждать, пока русские раздавят нашими танками последнего эсэсовца? — откровенно удивился барон.
Между тем весь состав комиссии наблюдал в перископы, как танки давили батальон СС, умело маневрируя с центра на фланги. Зрелище было захватывающим, но у многих вызывало раздражение, и каждый член комиссии вполголоса комментировал происходящее, проклиная русских, на чем свет стоит. Дабы не жертвовать боеспособными единицами в эксперименте, использовались танки после ремонта, у многих машин отсутствовали стволы орудий, но моторы и ходовая часть была исправна. Поэтому их орудия и пулеметы стрелять не могли, но и этого хватило, чтобы сеять ужас и смерть на полигоне.
Эсэсовцы в панике бежали, отстреливаясь из автоматов, обреченно осознавая всю бесполезность своей обороны. Они с перекошенными от ужаса рожами один за другим гибли под гусеницами. Несколько танков вырвались вперед, преграждая путь эсэсовцам, убегающим к окопам, остальные давили их на открытой местности. Пешие пленные вооружались автоматами убитых немцев и с криками победителей открывали огонь по эсэсовцам, а безоружные настигали их и добивали раненых голыми руками. В перископы было видно, как советские солдаты наслаждались этой расправой.
— Внимание, Монред фон Ардене! — наконец решился Онезорге, — даю обратный отсчет: …пять, четыре, три, два… один!
Члены комиссии, проинструктированные бароном об опасности яркой вспышки взрыва, оторвались от перископов при счете «пять». После «ноля» раздался оглушительный взрыв, земля качнулась под ногами и даже здесь в углубленном блиндаже наблюдательного пункта, находящемся в десяти километрах от взрыва, у членов комиссии заложило уши. Через минуту все, как по команде вновь прильнули к перископам. Огромное облако поднималось на месте взрыва, оно было похоже на крону гигантского дерева, взметнувшуюся на его стволе из поднятой взрывом пыли. Сооружения из кирпича, расположенные в радиусе действия взрывной волны разрушило до фундаментов. Деревья вырвало с корнями, они горели, как высохшие стебли бурьяна. Башни танков, штурмующих «высоту» были сорваны, многие машины перевернуло вверх гусеницами. Тела убитых пленных разметало, как семена растений после урагана. Земля сделалась черной на несколько километров от эпицентра.