Заключением сепаратного мира с немцами можно было добиться капитуляции их войск в Северной Италии, и, исходя из этого дипломатические игры Вольфа и Даллеса, продолжились. Вторая официальная встреча состоялась уже спустя десять дней, и о содержании этих переговоров хорошо было известно Сталину. 22 марта британскому послу в СССР была вручена резкая нота по поводу сепаратных переговоров с Германией. Последовала оживленная переписка между Сталиным и Рузвельтом. Советский лидер обвинил союзников в сговоре с Гитлером за спиной СССР. Рузвельт отвечал, что ничего особенного не произошло, американцы вели переговоры о чисто военном вопросе — капитуляции немецкой группировки в Италии. Ответ вождя был холодным и обстоятельным. Он перечислил все случаи, в которых, по его мнению, США и Англия затягивали решение важных для обороны СССР вопросов, при том, что Советский Союз всегда делал все возможное, содействуя военным усилиям союзников, иногда даже в ущерб своим планам.
Обещанное на 20-е марта наступление союзнических войск на Западном фронте Германии затягивалось, и было понятно, что Рузвельт ждет результатов переговоров с Вольфом. Сталин был хорошо информирован нашей разведкой, получающей информацию от агентов Кембриджской пятерки о том, что Черчилль продолжает насаждать Рузвельту свою идею фикс. Тот видел перспективу без боя овладеть Северной Италией, опередить советскую армию на юго-востоке Европы и таким образом расширить здесь зону своего послевоенного влияния. Сталин жестко потребовал выполнения ялтинских договоренностей, и 22 марта Рузвельт отдал команду на начало наступательной операции.
Несмотря на то, что нота протеста советского правительства была вручена послу Великобритании в СССР, Сталин активно переписывался по этому вопросу с Рузвельтом, понимая, что Черчилль всецело зависит от мнения американского президента и это больно било по самолюбию Уинстона. К военным проблемам Англии добавилась политическая — срок полномочий избранного в 1935 году парламента и продленный в связи с началом войны, истекал. Уже в конце марта лейбористы во главе с Эттли требовали выхода из коалиции с консерваторами и проведения парламентских выборов, сразу после окончания военных действий в Европе. Черчилль был уверен в победе своей партии, и считал себя национальным лидером, выигравшим войну, но это не гарантировало победы на выборах, результаты которых могли быть непредсказуемы.
Пока же Черчилль оставался у руля и регулярно проводил заседания кабинета в своем бункере в самом центре Лондона под зданием Казначейства, недалеко от Вестминстера и здания Парламента. Вход в него «прятался» улестницы между двумя помпезными зданиями Казначейства и Министерства иностранных дел. Сам бункер представлял собой целый комплекс и поначалу напоминал укреплённый подвал, но в связи массивными бомбардировками в 1940 году было решено, ещё раз усилить его и накрыть дополнительной массивной бетонной подушкой. Через год её толщину утроили. Главным образом использовались два помещения. Первое, где находились дежурные офицеры, отслеживающие ход военных действий и второе для заседаний кабинета министров. Имелась телефонная комната, откуда Черчилль напрямую говорил с Вашингтоном.