— Не знаю. Я постараюсь, но, честно говоря, у меня практически нет свободного времени, — я задумчиво посмотрел на него, — хотя по вечерам я занимаюсь с ребятами, можете приходить на наши занятия. Еще один человек мешать не будет.
Вечером на занятия собрались все. Дана, Нокс и Жюль тоже пришли. Пришел и Виктор, который очень усердно повторял за мной все упражнения. Я пристально следил за ним, но пока не был готов помочь решить его проблему. Надо еще понаблюдать. Он попрощался с нами и ушел по делам, мы же отправились пить чай.
— А почему я уже неделю ничего не слышу о Луизе? — спросил я своих ребят и девчонок. Все удивленно уставились на меня.
— Она же тебе отправила сообщение! — возмущенно проговорила Нокс.
— Ты что, не читал? — удивленно переспросила Дана.
— Тебе совсем наплевать?! — вторила ей Нокс.
— У тебя совести нет!
— Только сейчас вспомнил?
Судя по всему, они могли еще долго меня обсуждать, поэтому я посмотрел на Леопольда. Он правильно меня понял и пояснил:
— Ее мать отправила к родственникам, в какое-то село. После твоего обеда у них. Не знаю, что там случилось, но на следующий же день ее собрали и увезли. Она успела к нам заскочить, попрощалась и сказала, что скинула тебе сообщение.
— Похоже, они решили, что я представляю серьезную угрозу для их дочери, — я усмехнулся. Родители Луизы мне показались вполне нормальными, отец так вообще выглядел очень разумным и деловым человеком. Так что я действительно был удивлен этой новостью.
Придя домой и оставшись в одиночестве, я открыл меню Ибри и нашел сообщение. Не привык я им пользоваться. В этом мире мало кто отправлял сообщения. Мне вообще только тетя и слала. Найдя сообщение от Луизы, я прочитал его несколько раз.
Трогательное и милое письмо влюбленной девочки. О том, как она будет по мне скучать, о несправедливости жизни и об ожидании нашей следующей встречи. Письмо, пропитанное грустью и романтикой. Но почему-то оно меня не тронуло.
Я заметил, что в последний месяц во мне что-то изменилось. Я стал ощущать себя взрослей. Возможно, вначале на меня сильно оказывали влияние подростковое тело и сознание Семи, которые стали моими. Мне трудно было отделить мысли и чувства подростка, которые бушевали внутри меня, от своего личного, более зрелого сознания. Да и среда, в которую я попал, была ближе Семи.
Но теперь все изменилось. И к Луизе я уже не испытывал прежних чувств. И телом, и эмоциями я теперь управлял куда как лучше. Если в начале пребывания в новом теле я мог совершенно неожиданно для себя покраснеть или засмущаться, теперь таких проблем уже не возникало.