Кормаков молчит. Пустильников краснеет.
Во время недавних боев батальон работал отлично. Следовательно, или люди зазнались и обленились, или зампотех засиделся и не замечает паутины в собственном доме. То и другое одинаково опасно. Необходимо основательно «встряхнуть» их.
Через несколько дней командарм подписал приказ о замене Кормакова майором В. Н. Майоровым — энергичным, знающим ремонтное дело офицером.
Инженер-майору Пустильникову я поручил проследить, чтобы быстрее привели в порядок технологическое оборудование. С заместителем по политической части майором Редкозубом договорился созвать партийно-комсомольское собрание, на котором обсудить задачи коммунистов и комсомольцев в предстоящей операции.
Затем, дорожа каждым часом, занялся эвакуационными средствами. Кроме эваковзводов в танковых бригадах и в подвижных танкоремонтных базах корпусов армия имела две отдельные эвакороты. Они были укомплектованы и тракторами с мощными лебедками, и бронированными тягачами, а также имели по одному взводу трайлеров с платформами грузоподъемностью в 20 и 40 тонн. Трайлеры могли перевозить средние и легкие танки, а в случае передислокации рот брали на себя тракторы или бронетягачи. Был и штатный СПАМ со взводом тракторов и тягачей, которым командовал опытный офицер капитан Власенко.
Мне опять невольно вспомнился Крымский фронт. Сейчас в нашей танковой армии было в пять раз больше тягачей, чем в 1942 году во всем Крымском фронте, а по своему качеству они не шли ни в какое сравнение со старыми тракторами ЧТЗ-60. Ремонтные средства только одной армии стали вдвое-втрое мощнее тех, которыми располагал Крымский фронт. Несравненно выросли и кадры ремонтников.
Вечером 25 сентября, докладывая командарму о состоянии службы технического обеспечения, я напомнил о Керченском полуострове.
— Да, Федор Иванович, — как бы размышляя вслух, заговорил Вольский. — Если бы в Крыму мы имели такую силу, да использовали, как положено, танки, вряд ли немцы столкнули бы нас. Лезли мы со своими машинами, как лососи на водопад во время нереста... Гибли и бестолково лезли. Даже вспоминать горько.
У командарма в этот раз я впервые встретил и члена Военного совета генерал-майора Петра Григорьевича Гришина. Он был «старожилом» — служил здесь с первых дней формирования армии, поэтому знал всех и вся. Из коротких реплик и замечаний Гришина я понял, что армия в ближайшие дни начнет боевые действия, но не по первоначальному, а по новому плану. Василий Тимофеевич пока не раскрывал карт. Он детально интересовался запасами моторесурсов средних танков и самоходок, спрашивал, сколько у нас машин с ограниченными ресурсами и, главное, можно ли трайлеры «Даймонд» использовать для перевозки танков на расстояние примерно 100–120 километров.