— Зачем рискуете? — спросил я прославленного танкиста старшину Цымбалова. — Противник ведет огонь, а вы с открытым люком...
— Так гитлеровцам страшнее, товарищ гвардии полковник. Они нам в глаза смотреть не могут. Отворачиваются. Знают, что за расчетом пришли.
— Нашел у фашистов совесть, — заметил стоявший рядом сержант. — Они грудных детей убивали и не отворачивались.
— Детей не боялись, потому и не отворачивались. А от отцов теперь бегут, — парировал Цымбалов. — Ну, ничего, дальше того света не скроются...
От Млавы и Дзялдова, снова оставив позади пехоту, войска армии двинулись дальше, на северо-запад, и в половине дня 19 января с боем пересекли германо-польскую границу южнее и западнее Найденбурга. Колыбель немецкого фашизма — Восточная Пруссия услыхала грозный гул наших танков.
— Не грех вспомнить теперь и историю, — сказал, оторвавшись от телефонов и карт, генерал Сидорович. — Во время первой империалистической войны в Найденбурге стоял штаб русского генерала Самсонова. А за Найденбургом — Танненберг, вокруг которого поля дважды пылали в огне сражений... История войн знает два Танненберга. Третий предстоит сделать нам.
Найденбург находился в зоне пятого оборонительного рубежа, и гитлеровцы отходили к нему.
— Здесь они решили дать сражение, используя укрепления и сильный гарнизон, — сказал, поднимаясь, Вольский. — Я поеду к Малахову, а вы, Георгий Степанович, еще раз радируйте Сахно, чтобы не сбавлял темпов.
Через несколько минут после отъезда командующего раздался звонок начальника штаба 10-го корпуса полковника Омелюстого.
— Противник силами до двух полков пехоты, до полусотни танков и самоходок, при поддержке артиллерии контратаковал из района Кандин. Контратака отбита. Имеем потери. Подбито пять вражеских танков, — доложил он генералу Сидоровичу.
Через минуту Сидорович снова взял трубку. Докладывал начальник штаба 29-го корпуса полковник Смирнов:
— Противник силами до двух батальонов пехоты и до двадцати танков контратакует с направления Наперкен...
Не дождавшись конца доклада, я выехал в корпус Сахно, чтобы проверить, как организовано техническое обеспечение. По пути к 186-й бригаде остановился возле двух подбитых «тридцатьчетверок», укрытых в балке за высоткой. Здесь стояла летучка и суетились ремонтники. С ними был заместитель начальника 171-й подвижной танкоремонтной базы инженер-капитан Нечаев.
— Где заместитель командира бригады?
— Майор Абраменко впереди, с тягачами. Немцы контратакуют уже в третий раз. Там несколько подбитых танков.
Мы поднялись на высотку. Впереди, в полутора-двух километрах, бригада вела бой. Танки, маневрируя, медленно продвигались вперед, посылая снаряд за снарядом. Перед машинами то и дело черными веерами вставала мерзлая земля: артиллерия противника стреляла из укреплений в районе Кандина. Было отчетливо видно, как, отделившись от боевых порядков, ползла в тыл группа наших машин. Минут через пять мы различили два бронетягача, сцепленные цугом: они тащили «тридцатьчетверку» и вскоре скрылись в низине. Прошло совсем немного времени, и оба тягача появились уже без танка и направились снова туда, где шел бой.