Каждая ремонтная часть, по указанию Савельева, выделила специальные бригады — они отыскивали и снимали с машин, отнесенных к категории безвозвратных потерь, годные для ремонта детали, приводили их в порядок, накапливали запасы на период боев.
Удельный вес такого источника снабжения по некоторым деталям достигал 50–80 процентов. Даже у сгоревших тяжелых машин снимали, сохраняли и в дальнейшем вторично использовали траки. Шли в дело и траки со сгоревших танков Т-34, правда в меньшей степени, и главным образом те, что оставались на грунте. То же можно сказать о коробках передач и двигателях. Агрегаты же, требовавшие более серьезного ремонта, отправляли на подвижный танкоагрегатный ремонтный завод (ПТАРЗ).
По заданию руководителя нашей группы М. Д. Соломатина я побывал на этом заводе. Его цехи-палатки с консольными кранами, подъемными талями, рольгангами, стендами для монтажа агрегатов и оборудованием для горячих работ раскинулись в 160 километрах от переднего края, в большом сосновом лесу. Конечно, слово «палатки» ни в коей мере не дает представления о том, что я увидел. Здесь возвышались целые сооружения из трубчатых каркасов и брезента, напомннавшие цирковые помещения типа «Шапито». Для того чтобы развернуть или свернуть такой завод, требовалось всего несколько часов.
По краю широкой просеки, замаскированные под кронами густых деревьев, стояли большегрузные автомашины с несъемным механическим оборудованием, походные лаборатории и прицепы с контрольно-измерительной аппаратурой. По другую сторону просеки виднелся «жилой городок» из обычных лагерных палаток. Все здесь выглядело спокойно и уютно.
На развилках многочисленных тропок висели указатели и таблички с наименованием производственных бригад и отделений. Лес оглашался музыкой станков. Полумрак прорезали всплески голубоватого пламени электросварки. Эхо разносило грозный рев танковых двигателей, испытывавшихся на стендах.
Я заглянул в самую большую палатку — главный цех. Мне представилась картина обычного завода с издавна выработанной технологией производства. Вот поточная линия сборки двигателей, вот по рольгангам передвигаются коробки передач, вот идет сборка главных и бортовых фрикционов...
— Чем можете похвалиться? — спросил я начальника завода инженер-полковника Шабохина.
— В месяц даем до ста двадцати танковых двигателей, около двухсот других агрегатов и восстанавливаем множество узлов и деталей.
— Неплохо.
— Если лучше используем людей и оборудование, то дадим еще больше продукции. К этому сейчас и готовимся.