— А как тебе новая помощница Дрогомила?
— А, ты об этом? Хочешь, я наведу справки? — она слишком хорошо меня знала, чтобы перед ней юлить!
— Хочу, Нел.
— Понял-принял. Завтра позвоню с отчётом.
— Спасибо.
Спать ложилась в относительном мире с собой: принятое решение поговорить с эксами и уверенность в том, что Нела раздобудет достоверную информацию об отношениях Дрого с Ларисой, позволили мне уснуть спокойно и проспать до самого утра.
Первые две недели учёбы выдались очень напряжёнными: на лекциях мы осваивали азы владения магией, Марго язвила при каждой встрече, сыпля мне соль на рану, а Нела ничего вразумительного по телефону не сообщала, кроме того, что у неё закрутился роман с кое-каким видным мужчиной, имени которого она мне не назовёт, но с радостью познакомит, когда я приеду в город праздновать её двадцатилетие. Оно, кстати, через неделю.
Я была так занята, что даже испытала облегчение, когда Вертус сообщил, что Монтикор поехал на выставку за границу, и в ближайшие выходные он не сможет привезти ко мне пса.
Всё свободное от учёбы время я проводила, медитируя в саду: пытаясь почувствовать течение магической энергии и научиться направлять её в нужную чакру, вспоминая анатомию и зубря простейшие заклинания. Я решила стать настоящей заучкой и получить повышенную стипендию.
Но и про свой план конструктивного разговора с эксами не забыла: начать сочла правильным с Игоря, как со старшего, тем более что он явно имел влияние на Колю.
Такая возможность выдалась через неделю после начала занятий, когда в расписании появилась лекция по целебной артефакторике. На первом курсе эти занятия проводились редко, факультативом, чтобы помочь студентам определиться с будущим направлением своей деятельности, и к посещению были не обязательны, поэтому на пару мало кто ходил, и Гор не мог не заметить меня, сидящую в первом ряду.
Рассказчиком он всегда был изумительным, и я бы точно выбрала своей специализацией артефакторику после такой-то лекции, если бы не те раздражающие взгляды, которые профессор всё время на меня кидал.
После звонка я умышленно долго складывала сумку и, дождавшись, когда аудитория опустеет, решительно открыла дверь в лаборантскую.
— Гор, нам надо поговорить, — начала я, когда тот обернулся на звук, — и верю, что ты услышишь меня и поймёшь.
В памяти он оставался хорошим человеком: умным, добрым, талантливым, но просто не моим.
— Я всегда готов тебя выслушать, ты же знаешь, — глаза его лучились грустью, — проходи, присаживайся.
— Знаю, — я прошла и опустилась на стул, стоящий у заваленного механизмами стола. Во второй раз слова для объяснений было подбирать проще, но всё равно сложно. Особенно сейчас, когда я, благодаря способностям эмпата, ощущала эмоции собеседника. Делать хорошему человеку больно было невыносимо, но в нашем случае необходимо. — Я знаю, что тебе осталось четыре года для того, чтобы обзавестись наследником, и сожалею, что подвела, но попробуй меня понять…