Я замечаю, как мой требовательный учитель, что сейчас наблюдает за выступлением из зала в нервном жесте теребит очки в руках. Мне почему-то кажется, что мой строгий ментор в растерянности, слишком непривычные и непонятные эмоции проскальзывают на его всегда строгом лице.
Мистер Уильямс, резким движением, убирает очки в карман, и я вижу то, чего просто не может быть. Впервые за все время его руки встречаются в одобрительных медленных хлопках. Мистер Артур Уильямс, педантичный и строгий, разбирающий на части все предыдущие мои выступления, даже те, которые приносили победу сейчас аплодировал мне…
Наши взгляды встретились, и я получила его одобрительный кивок. Это было верхом возможной похвалы этого человека.
Улыбнулась в ответ.
Музыка всегда была и будет моим спасением. Моей отрадой.
Публика не отпускала. Аплодисменты не смолкали.
— Спасибо. — коротко поблагодарив, я покинула сцену под одобряющие крики "Браво".
29.
Я морально выжита, измотана своим выступлением. Подавлена. Прохожу в глубь кулис, ничего не видя вокруг. Я в смятении…
На дне глаз закипают слезы, все тело болит, словно, в горячке. Может быть я заболеваю. Меня бросает в холодный пот, знобит в то время, как ладони горят, будто я их в огонь засунула…
Сцепляю руки у груди, пытаясь растереть и прогнать неприятные ощущения. Пальцы дрожат. Должно быть заболела и температурю. Слабость распространяется вдоль всего тела. Как это все не вовремя. Нужно готовиться к экзаменам.
— Адель.
Слышу окрик и поворачиваюсь в сторону, откуда доносится глубокий, обволакивающий голос.
Я чуть не падаю, сбиваясь с шага, врезавшись взглядом в мощную фигуру, парня, что расслабленно стоит, опираясь спиной о стену.
Высокий. Подавляющий. Его глаза прожигают меня насквозь, прибивая к земле. Чувствую себя бабочкой, распятой под острием сине-зеленого взгляда.
Я замираю. Стою и смотрю во все глаза, наблюдая невозможное.
Тайгер Ривз, отталкивается от стены и направляется в мою сторону. Затаив дыхание, жду, что он просто пройдет мимо, как всегда, не заметив меня.
Боюсь моргнуть, лишним вздохом спугнуть наваждение.
Мой Черный Ястреб впервые не проходит мимо меня. Не смотрит сквозь. Он останавливается напротив, слегка склонив голову ко мне, сканирует взглядом.
Глаза у него светлые, но в эти секунды из-за мрачности освещения и расширенных зрачков, заполнивших практически всю радужку, они напоминают зияющие черные дыры, поглощающие все, что оказывается в поле зрения.
Мне приходится задрать голову, до боли в позвонках, чтобы смотреть прямо в его красивое лицо с резкими хлесткими чертами.