Визажист заканчивает работу и отходит в сторону.
Фотограф просит Алекса встать на первый план, остальных согруппников расставляет так, что почти не видно их лиц. Делает несколько пробных фото. Смотрит оценивающе, затем жестом показывает, чтобы все, кроме Алекса, вышли из кадра.
Киселев недовольно поджимает губы, начиная злиться.
Фотограф: Ал, голову чуть-чуть набок… Так, хорошо… Более томный взгляд. Чуть исподлобья… Больше страсти… Рубашку еще чуть-чуть раздвинь на груди…
Алекс (не выдерживая, взрывается): Может, мне просто остаться в трусах? Или вообще без них? Вы там сразу на год вперед наделайте кадров — пусть фанатки вздрочнут на меня и успокоятся! А потом мы отснимем нормальный фотосет. С группой, а? Я, блин, что: Киркоров с мальчиками на подпевке? Что это за херня?
Фотограф (растерянно): Но это концепция…
Алекс (взбешенно): Да заколебала меня уже такая концепция! Мы снимаемся для самого именитого рок-журнала в поддержку нового альбома, так? Мы — это группа, где играет четыре (он показывает на пальцах) человека. Четыре! А не один гребаный Алекс Киселев!
И окончательно психанув, выходит из зала на перекур. За ним бежит менеджер.
Виталик: Алекс, стой! Киселев, кому говорю, стой!
Алекс (притормаживая и резко разворачиваясь): Что?
Виталик (строго): Ну, что опять за капризы? Ты можешь просто сделать так, как тебя просят?
Алекс: Не могу! Потому что это не то, что нам нужно. Мы записали этот альбом на равных, понимаешь? Впервые мы вчетвером трудились над ним, и каждый внес свою лепту. Ты же сам знаешь! Для этого LP несколько песен вообще Димон написал! А что получается? Я по центру, а ребята — для фона?
Виталик (успокаивающе): Ал, ну что поделать, если фанаты хотят видеть тебя? Для них ты — это и есть группа.
Алекс: Да плевать я хотел, что хотят видеть фанаты! Мы с ребятами проводим двадцать четыре часа в сутки: вместе спим, едим, работаем! Они фактически моя семья. Как я должен им в глаза смотреть? Короче, или мы делаем фотосет, действительно отражающий концепцию альбома, или к черту всю эту затею!
И Алекс выходит в курилку, хлопнув дверью. Виталик замечает Нику, которая все это время сидела на средней ступеньке раздвижной лестницы для съемок, упирающейся в потолок.
Виталик (разводя руки): Вот и что с ним делать?
Ника (пожимая плечами): Прислушаться. Это, конечно, не мое дело, но в этот раз он прав. Без вариантов.
Виталик (тяжело вздыхая): А! Пусть делают, что хотят.
Алекс возвращается в студийный зал, где уже по центру стоит черный пуф.
Алекс (удивленно): Это зачем?
Данила (добродушно): Мы тут придумали кадр, пока тебя не было. Садись.