Я поднялся с кресла, только тогда поняв, что эра Марианна одета лишь в ночную сорочку и халат.
— Не смейте так смотреть на… нее! — выпалила Мэделин.
— Почему? — я улыбнулся. — Так можно смотреть только на вас?
Она вспыхнула, негодующе всплеснула руками и, судя по личику, собиралась ответить некую колкость, но я ее опередил.
— Вы прекрасно выглядите.
Мэделин сбилась. С алыми от гнева щеками, она стояла напротив меня и смотрела своими большими глазами, не понимая, как поступать дальше.
Это раззадорило. Черт, она была прекрасна в этом своем неведении. Будто впервые из-под маски ершистой девчонки выглянула невинная милая красавица. Теперь хотелось выманить ее полностью, рассмотреть, а лучше пощупать…
— Знаете, я думаю, наше знакомство не с того началось, — сказал, шагнув к ней.
Сразу пришла легкая волна раздражения оттого, что тело было не моим. Хотелось прикоснуться к ней собственными пальцами, понять, какова эта кожа на ощупь. Увидеть выражение ее лица, когда это случится. Услышать тихий вздох, что обязательно сорвется с ее губ, стоит мне сказать откровенный комплимент, обличающий мое к ней отношение…
— Не подходите ближе, — предупредила Мэделин, выставив вперед руку.
Я улыбнулся ей, посмотрел на длинные красивые пальцы и четко осознал: пока не почувствую их на своих плечах, впивающимися в кожу в порыве страсти, не успокоюсь.
Эта девушка должна была стать моей. Непременно. Безоговорочно.
— Вы странно ведете себя, — Мэделин отступила на шаг, — я позову сьерру О'нил, мне не нравится то, что я вижу.
— А мне очень нравится. Я, знаете ли, кажется, скучал по вам, эра Айгари. Кроме того, меня терзает одна деталь. Просто спать не могу, пока не проясним ее.
— Чего вы хотите?
— Видеть то самое сердечко, о котором вы столько рассказывали. — Я изобразил руками сердце и оскалился, поясняя: — Мне пришлось самому представлять, где оно и как выглядит. Это так… распаляет мое любопытство! Теперь я безумно скучаю по… где там это родимое пятно?
Дверь отворилась. Сьерра О'нил в полном облачении вошла в комнату, не дав нам с Мэделин договорить. И я уже хотел попросить гувернантку оставить нас, когда тьма заволокла все вокруг.
Пришлось закрыть глаза и мотнуть головой. А открыв их, я увидел Андриса, рассматривающего меня с самым хмурым видом.
Поведя руками, он установил полог тишины, после чего спросил, едва шевеля губами:
— Макс?
Я кивнул и быстро обернулся. Отец все так же сидел в кресле, не замечая перемен. Снова взглянув на Андриса, сделал вывод:
— Значит, слова из книги работают. И ты сможешь провести обратный ритуал?